О назначении
— Александр Викторович, как узнали о назначении? Было время подумать? От таких предложений не отказываются?
— Процедура назначения проходила в несколько этапов. Предложение поступило из генпрокуратуры в ноябре 2018 года. Думал недолго и согласился. Никаких причин для отказа не нашел. Увидел в предложении положительный аспект. Это доверие руководства.
— Дальше вас пригласили на встречу к генпрокурору?
— Нет, дальше поездка на Алтай. В декабре согласование в АКЗС и с губернатором региона. Потом вернулся в Москву на аттестационную и кадровую комиссии под председательством генпрокурора. Дальше документы направили в админиcтрацию президента, где провели свою проверку. Затем решение уже принимал президент страны.
— Комиссия — это собеседование и тесты?
— Это представители ведомств, госорганов, научной общественности, которые задают вопросы, связанные с назначением, текущим и будущим местом работы, знание оперативной обстановки, приоритеты для соискателя. Очень ответственное мероприятие с изучением информации по Волгоградской области и Алтайскому краю.
— Что сказал вам генпрокурор Юрий Чaйка? Какое впечатление он произвел?
— С Юрием Яковлевичем не встречались. Все задачи поставлены в приказах, коллегиях, совещаниях. Любой прокурорский работник эти задачи знает. Беседа с ним была, когда меня назначали первым замом прокурора Волгоградской области. Такие встречи бывают нечасто и запоминаются. Сложно передать словами.
— А бывший прокурор Алтайского края Яков Хорошев дал напутствие?
— С ним еще не общались лично, поскольку он на месяц раньше уехал в Новосибирскую область. Пока было только телефонное общение. У нас хорошие, доброжелательные отношения. Получился товарищеский разговор.
— Волгоградская область, куда вы переехали в 2010 году. Каковы ее отличия и специфика?
— Различия, безусловно, есть. Близость к Кавказу, центру России, западным границам. Времени на адаптацию особо не было. С первых дней пошла серьезная работа. В тот год в области было много пожаров, согрели 400 домов. Последствия стихии еще несколько лет не давали сидеть без работы ни власти, ни контролирующим органам. Строились дома, расходовались бюджетные деньги, мы контролировали эти траты. Регион, если в целом описать, он может подинамичнее как-то, если сравнивать с Алтайским краем. А так проблемы схожие: зарплата, мусорные полигоны, долевое строительство, аварийное жилье.
— Как повлиял на вашу работу ЧМ-2018, несколько матчей которого, прошли в Волгограде?
— Подготовка шла в течение нескольких лет. Очень серьезное строительство. Мы отслеживали бюджетные расходы, вопросы миграции, безопасность. Строилось более 20 новых объектов. Нарушения находили, но немногочисленные. Чаще всего — несоблюдение техники безопасности при строительстве. Были незначительные хищения.
— Когда там работали, наверняка поддерживали связь с Алтайским краем?
— Всегда стараюсь поддерживать связи, которые когда-то пришли в этой жизни. Думаю, любой здравомыслящий человек дорожит добрыми и теплыми отношениями. Конечно, когда прирастаешь связями и друзьями — это большое подспорье. Есть даже поговорка. Не имей 100 рублей, а имей 100 друзей.
— Как вас встретил коллектив алтайской прокуратуры?
— Доброжелательно. Остались работать, по крайней мере, в аппарате практически те же люди, с которыми я расставался в 2010 году. Коллектив сплоченный, дружный, мне всегда нравилось работать с этими людьми. Время покажет, посмотрим.
— Чем занимались в первые дни?
— Сначала нужно проанализировать информацию в большом объеме о результатах работы прокуратуры края за этот и прошлый год. Потом решал текущие вопросы, накопившиеся за время отсутствия прокурора края. Сейчас планирую выезды по краю. Районов много, нужно начинать как можно раньше, чтобы охватить больше территорий в этом году, посмотреть работу коллег на местах.
— В кабинете будете что-нибудь менять?
— Не думал об этом пока. Кое-какие атрибуты сюда уже внедрил. Например, скульптура «Родина-мать» — символ Сталинградской битвы. Мемориальный комплекс там впечатлил меня с самого первого приезда. Не испытывать трепетные чувства в этих местах любому здравомыслящему человеку просто невозможно.
— Вы аскетичный человек? Я слышал, что в правительстве края, некоторые чиновники недовольны тем, что в их кабинетах, извините за выражение, нет отдельных санузлов...
— Дело не в аскетизме. Это вообще-то нормальное условие, когда есть санузел. Я хочу, чтобы у моих заместителей замов были комнаты отдыха. По крайней мере, в Волгоградской области у каждого заместителя все это было. Это удобно. Позволяет работать, не думая о каких-то бытовых вещах.
— Хорошо, если вернуться к работе, какие системные проблемы вы увидели в прокуратуре края?
— Чтобы ощутить системные проблемы нужно еще поработать. Преждевременно делать такие выводы. Есть некоторые, я бы их назвал больные, темы, по которым нужно немного нарастить усилия. Будем выстраивать работу.
— Можете их озвучить?
— Я несколько критично оцениваю работу по противодействию коррупции. И по структуре коррупционной преступности, количеству преступлений, результатам рассмотрения уголовных дел в суде. Есть определенные вопросы. Я немного по-другому вижу эту тему. Поэтому планы определенные есть.
— Но ведь привлекали чиновников, которые когда-то казались неприкасаемыми? Есть посадки. Это разве не плюс?
— Я же не говорю, что нет плюсов, я говорю, что есть некоторые вопросы, на которые нужно обратить внимание. Есть понимание, алгоритмы.
— С Александром Карлиным, экс-губернатором края, а ныне сенатором общались? На ваш взгляд, когда глава региона — выходец из силовых структур, это хорошо?
— Я лично с Александром Богдановичем не знаком и с ним никогда не встречался. Наверное, не имеет значения, кем был губернатор до этого: прокурором, экономистом, бизнесменом. Важны качества человека. Деловые, личные, так нельзя ставить вопрос, хорошо это или нет.
— Два срока Якова Хорошева — рекорд среди алтайских силовиков последних десяти лет. За это время в прокуратуре края, в аппарате, сложились устойчивые связи. Будете их ломать или менять? Будут ли новые назначения?
— Любой аппарат — это живой организм. Он всегда менялся. И при Якове Евгеньевиче и сейчас. Будут ли кардинальные изменения? Это было бы слишком опрометчиво. Я знаю людей, на что они способны. Полагаю, что в том составе, в котором прокуратура края находится сейчас, она может выполнять поставленные задачи. Какие-то точечные перемены, конечно, будут. Мои требования? Наверное, они будут отличаться от предыдущего прокурора. Это тоже нормально. Но главное требование одно — выполнять добросовестно свою работу.
— Вы жесткий руководитель?
— Мне бы хотелось быть кем-то средним в этом смысле, держаться золотой середины. Сложность в том, чтобы ее найти. Не поддаться агрессивным эмоциям, не быть излишне мягкотелым. Только это даст возможность трезво принимать решения.
Об актуальных темах
— Пока не видно конца экономического кризиса… Успели столкнуться с его проявлениями на Алтае? Например, задержки зарплаты, незаконные увольнения, банкротства предприятий?
— В крае есть проблемы с выплатой зарплаты, пособий, с обеспечением земельных участков для многодетных семей, с переселением из аварийного жилья, предоставлением жилья сиротам. Все их нельзя решить по щелчку. Это кропотливая, сложная, каждодневная работа. Немного уйду от предмета разговора, с точки зрения прокурорского надзора. Мне кажется, сейчас очень важны инвестиции, о которых недавно губернатор говорил на отчете. Это рабочие места, налоги, повышение уровня жизни, демография, обратная миграция на край, экономический рост, развитие, благоустройство. Но для этого нужны понятные, прозрачные, правила игры. Стабильная экономическая ситуация. Тогда бизнес придет. Это зависит, прежде всего, от власти. Задача прокуратуры, на мой взгляд, поддерживать политику власти, направленную на привлечение сюда инвестиций.
— Приходилось вмешиваться в ситуацию с Иткульским спиртзаводом?
— Мы отслеживаем ее с самого начала. Прокурор постоянно мониторит вопросы зарплаты. К сожалению, собственники крупных холдингов не всегда заинтересованы в судьбе небольших коллективов, входящих в эти объединения. В итоге бывают случаи, когда эти предприятия банкротят, ликвидируют, людей сокращают. Это отрицательное явление. В хозяйственные вопросы прокуратура напрямую вмешиваться не может. С точки зрения соблюдения трудовых и социальных прав граждан — мы за этим следим. Пресекли задолженность по зарплате на Иткульском спиртзаводе. Следим за порядком сокращения людей, сроками, выходными пособиями. В случае нарушений, отреагируем незамедлительно.
— Читаете статьи и комментарии в Интернете по поводу усадьбы купца Михайлова?
— В 2006 году этот объект исключен из списков памятников истории и культуры. Это не компетенция прокуратуры, решать вопросы о включении объекта в такие списки или их исключения. Есть специалисты. С точки зрения закона, никаких нарушений там нет. Проведена правовая экспертиза. Я не особо понимаю, откуда такой интерес к этой теме.
— Как прокуратура выбирала участок? Почему именно это место?
— На этот вопрос я точно не отвечу, потому что меня еще тогда здесь не было.
— Вы готовы пообщаться с представителями общественности, историками?
— Мы всегда общаемся с историками, общественниками. Смотря какие вопросы они поднимают.
— Вы можете своим решением или подписью отменить стройку? Откатить все назад.
— Повторюсь, это не компетенция прокуратуры, решать вопросы об отнесении памятников. Проблема в том, что некоторые исторические здания простаивают в еще более худшем состоянии. Таких зданий много и в Барнауле и других городах страны. Полуразрушенные и никому не нужные.
— С исторической точки зрения город ничего не теряет?
— Это не мне решать. Есть определенные ведомства.
— А как у гражданина, есть у вас мнение?
— Я был на территории этого участка. Не увидел там какого-то привлекательного строения, которое располагало бы к себе, как какое-то историческое. Это если говорить с точки зрения внешнего осмотра. Пройдите по любой старой улице ближе к реке. Вы увидите десятки подобных строений.
— По поводу аварийного жилья. Есть примеры, когда дом признают аварийным, подлежащим сносу и расселению. Но люди продолжают там жить, администрация города ссылается, что денег нет.
— Существовала программа, не охватывающая все дома и, прямо скажем, не решавшая проблему настолько, насколько это было нужно. В апреле 2019 года принята краевая программа на шесть лет и там предусмотрен серьезный сдвиг в части строительства и переселения из аварийного жилья. Надеюсь, ее реализуют планомерно и без сбоев финансирования. Если все это будет, то проблема сдвинется очень серьезно.
— Какие меры может принять прокурор?
— Внести представление, обратиться с иском в суд.
— А если нет денег в бюджете города? Решение отсрочат?
— Решение будут исполнять по мере поступления финансовых средств. По крайней мере, наличие самого решения мотивирует органы власти планировать эти расходы в бюджете. Обращение в суд — наиболее эффективная мера прокурорского реагирования.
— Что нового в истории с неправильными декларациями муниципальных депутатов? Прокуратура будет стоять до конца и не пойдет на попятную? Депутатов лишат мандатов?
— Мы пока в движении, идет обжалование, слово за краевым судом. Какое решение он примет от этого будем отталкиваться.
— Может быть такое, что депутаты затянут время до лета, что может позволить им проводить выборы только в 2020 году? Или дотянуть с апелляционными жалобами лишение мандатов до 2021 года?
— Я так далеко загадывать не планирую. Есть, пока не вступившее в законную силу решение суда. В зависимости от него будем работать дальше.
— Каковы перспективы ужесточить приговор гонщику Руденко?
— Прокуратура внесла апелляционное представление на мягкость назначенного наказания. В большей степени нас интересует ужесточение режима — с поселения на общий.
— В 2018 году в крае прошли тотальные проверки ТРЦ после кемеровской трагедии. Их закрывали, сейчас они все работают. Можно сказать, что они все безопасны и выводы сделаны? Люди жалуются, что двери точно также закрывают во время киносеансов.
— Кстати, мы были бы благодарны этим гражданам, которые нам просигнализируют об этом. Мы, конечно, доверяем нашим коллегам из МЧС, но всякое бывает. Они могут не доглядеть чего-то или их могут ввести в заблуждение. В прошлом году в некоторых ситуациях для устранения нарушений потребовалось обращение с исковыми заявлениями в суд. Собственники зданий привели все в соответствие и ограничения сняли. Но не исключаю, что в случае серьезных нарушений, будем эти вопросы опять ставить. Мы проверяем на постоянной основе. Но этих учреждений сотни. Естественно, с учетом малочисленности нашего штата все мы охватить разом не можем. Это не какая-нибудь кампания, а постоянная работа. Вводят новые строения, в уже проверенных помещениях могут опять появиться нарушения.
— В Волгоградской области тоже прошли тотальные проверки?
— Там даже побольше. Это все происходило накануне чемпионата мира, очень многие туристы забронировали номера в этих гостиницах, заплатили деньги. Приходилось принимать сложные решения. Вместе с пожарными поэтапно контролировали устранения всех нарушений, чтобы не закрывать эти объекты. Потому что срыв приезда такого количества туристов в город был недопустим.
— В прошлом году Алтайский край прославился волной преследований его жителей за репосты и размещения спорной информации в соцсетях. Потом законодательство смягчили. Такое количество дел этой категории, вызвавших резонанс, это плохо? Вы одобряете служебное рвение коллег? Некоторые говорят, что это создает краю славу репрессивного и дремучего региона.
— Я не слышал, чтобы Алтай где-то особо звучал в этом смысле. В Волгоградской области тоже достаточно таких дел. Думаю, по всей стране примерно одинаковая картина. Дело в том, что не существовало четких понятий в законе и внятной интерпретации. Определить грань между уголовным и административно наказуемым деянием было сложно. Изучали личность этих людей, смотрели на их устремления, мировоззрение, круг общения. Теперь юридически понятно, что имел ввиду законодатель. Где-то были перекосы, но они всегда происходят, когда нет четкого понятия.
В то же время нельзя недооценивать эти материалы, размещаемые в Интернете. Мы живем в непростое время, информация распространяется молниеносно. Кому это в сознание войдет и как на кого-то повлияет — еще вопрос. Только в Волгоградской области ежегодно возбуждали по 25 дел против тех, кто выехал воевать в Сирию на стороне боевиков. Вроде бы мирные граждане, живут в мирной стране. Но где-то же их обработали, завербовали. Возможно, на этих материалах взрастили террористов. В каждом случае надо разбираться, что за человек, почему он это пишет или распространяет. Заблудился он или устойчивый правонарушитель.
Блиц о личном
О детских мечтах и приходе в профессию
— Меня воспитали так, что всегда хотел быть полезным. Отец у меня юрист, но в правоохранительных органах никогда не работал. Дядя — бывший прокурор Бийска. Может быть, его пример вдохновил меня. В 1990-е годы была жуткая экономическая ситуация. С другой стороны оставался престиж государственных органов. Все это сложилось. Плюс, я успел недолго поработать юристом в частных компания. Но, проходя практику в прокуратуре, видел, как работают следователи, а тогда прокуратура и следствие были вместе. Честно говоря, именно профессия следователя меня более всего привлекала. Это мужская профессия. Обеспечить справедливость, возмездие преступников. По всем этим причинам решил пойти в прокуратуру и не пожалел.
О первых делах и эмоциональном выгорании
— Не вспомню первое дело, их сразу дали больше десяти. Начинал следователем в Приобском районе Бийска. Убийства, изнасилования... Всякое было. Работать приходилось не щадя личного времени. Не было телефонов, компьютеров, Интернета. Их появление, конечно, упростило нашу работу. А тогда, если ошибся на печатной машинке, то перепечатываешь лист. Тяжело эмоционально? Не зря в прокуратуре есть выслуга лет. Стресс сказывается на здоровье. Общение с не самыми лучшими представителями нашего общества, ночные дежурства, ситуации, связанные с негативной окраской и агрессивным отношением. Ты в эпицентре конфликта, люди терпят страдания, у них неурядицы, они все возбуждены и ждут отдачи от тебя...
О семье, соцсетях, отдыхе
— Мои родители живут в Алтайском крае, дети уже взрослые. Один окончил институт, второй — поступает в этом году. Оба хотят связать себя с юриспруденцией. У меня был профиль в одной из соцсетей, практически не пользовался им, а потом удалил. Для меня это не востребовано, не вижу необходимости. В плане отдыха всего понемногу: фильм, книжка, выезд на природу. Смотрю и читаю что-то полезное для ума, что заставляет задуматься и размышлять. Из последнего посмотрел экранизации «Идиота» и «Мастера и Маргариты». На мой взгляд, получилось удачно.
