Сразу оговоримся, этот вопрос не имеет никакого отношения к экологии. Речь идет именно о климате. Для справки, цель Парижского климатического соглашения — добиться значительного снижения выбросов парниковых газов, чтобы не допустить повышения средней температуры на планете к 2100 году более чем на два градуса Цельсия по сравнению с началом XX века. Выбросы парниковых газов, в том числе СО2 и метана, в концепции данного проекта фигурируют в качестве причин изменения климата. В России еще анализируют, какими могут быть социально-экономические последствия присоединения к документу. Впрочем, сама идея глобального потепления в научном мире вызывает активную полемику: на сегодня имеют место различные элементы и компоненты климатических теорий и не менее 10 авторитетных климатических концепций.
Зачем нам новый налог?
Для борьбы с последствиями глобального потепления и развития энергоэффективных технологий, в частности, предлагается собирать ежегодно 100 млрд долларов с развитых стран. Сторонники этой идеи в России предлагают взимать углеродный налог на выбросы парниковых газов так, как это сделано сейчас в некоторых странах. Декларируется цель 15$ за тонну СО2 на первом (2020 год) этапе и 35$ на втором (2030 год). Кроме того, они предлагают создать в Восточной Сибири так называемую «безуглеродную зону», что предполагает отказ от угольной генерации в пользу гидро-, газовой и атомной генерации.
Одним из первых обеспокоенность по поводу будущего угольной отрасли и генерации в свете этих инициатив выразил губернатор Кузбасса Аман Тулеев на Красноярском экономическом форуме. В своем выступлении руководитель региона акцентировал внимание на том, что установление углеродного налога приведет к закрытию десятков шахт, разрезов, сокращению 140 тысяч шахтеров, кризису во всех отраслях, связанных с углепромом, и росту тарифов на энергоресурсы в Сибири в 1,6-2,5 раза.
При этом он подчеркнул, что в Сибири проблем с СО2 нет. В настоящее время доля угольной энергетики в суммарных российских выбросах углекислого газа составляет порядка 7%, а в Сибири — 5%. Наоборот, Россия фактически один из основных поглотителей парниковых газов. Страна компенсирует негативное влияние, которое другие государства оказывают на климат Земли, только за счет таежных лесов и, прежде всего, сибирской тайги.
В глобальном контексте
Пожалуй, мы уже привыкли к тому, что импортные идеи и инициативы редко направлены на благо нашей страны и ее населения. Чаще наоборот. Любопытную информацию привело издание «Коммерсант». Аналитики Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) подсчитали экономический эффект от введения глобальных и национальных мер климатической политики, нацеленных на удержание повышения температуры на планете в пределах двух градусов Цельсия к концу века (в том числе выполнения национальных планов сокращения выбросов парниковых газов к 2030 году, заявленных в утвержденном в декабре 2015 года Парижском соглашении). Как говорится в отчете «Правительственные активы: риски и возможности в меняющемся ландшафте климатической политики», в результате реализации климатических мер мир ожидает снижение спроса на традиционные энергоносители, дальнейшее падение объемов инвестиций в сектор, а также сохранение долгосрочного тренда на низкие цены на рынке нефти и газа. По данным исследования, в случае реализации международных климатических мер доходность нефтяного сектора в РФ упадет в два раза. Так, экономическая ценность российской нефти для производителей снизится с $1,25 трлн до $630 млрд к 2035 году (основное снижение доходов ожидается после 2025 года). При этом риски потерь для правительства составят $515 млрд, а для частных инвесторов — $107 млрд.
Таким образом, для стран-экспортеров энергоресурсов, к коим относится Россия, перспективы выглядят удручающе.
Вместе с тем Австралия уже опробовала введение углеродного налога, но быстро от него отказалась. После его введения в 2012 году по стране прокатилась волна протестов. Противники налога указывали на то, что он является причиной уменьшения рабочих мест и повышения цен на энергоносители. В 2014 году сенат Австралии проголосовал за отмену налога на выбросы углекислого газа.
Право на уголь
Получит ли у нас широкую поддержку идея сохранения климата за счет сокращения выбросов СО2, пока не ясно. По разным оценкам, в России разведанных запасов природного газа — низкоуглеродного топлива — хватит максимум на 70 лет при существующем уровне потребления, а запасов угля — в несколько раз больше. Гидроэнергетика, которая дешевле угольной, зависит природных условий: в 2015 году выработка гидроэлектроэнергии в Сибири сократилась практически на 20% из-за аномально низкого уровня воды. В этой связи очевидно, что надежной, полноценной, в том числе по экономическим соображениям, замены углю в Сибири сегодня нет. Понимая это, некоторые жители сибирских регионов стараются выразить свое отношение к происходящему. Во Всемирной сети набирает популярность движение #правонауголь, к которому присоединяются молодые энергетики, пытающиеся отстоять свое право на работу и будущее, неравнодушные жители регионов. В ход идут обращения, песни, стихи, флешмобы. Активисты движения надеются, что их голоса будут услышаны.
Что скажут наши эксперты?
Идею введения углеродного налога и сокращения угольной генерации прокомментировал Александр Гудыменко, алтайский энергетик с 40-летним стажем:
«На мой взгляд, инженера и энергетика, эта идея, являющаяся попыткой дискредитировать добычу и применение угля, направлена против России. Не вижу перспектив существования сибирской энергетики без угля. Альтернативы, которые предлагают сторонники безуглеродной идеи, выглядят несостоятельными. К примеру, атомная энергетика — это безумно дорого. Найдется ли инвестор на такой проект? Сомневаюсь. В нынешней экономической ситуации реальный срок окупаемости таких вложений не обозрим. Гидроэнергетика — тоже вызывает сомнения. Если посмотреть на карту России — да, в Сибири есть мощные реки, но в плане использования для энергетики гидроресурсы практически исчерпаны. Кроме того, вопрос соотношения пользы и вреда, который наносят окружающей среде те же плотинные ГЭС, открыт. Изменение экосистем, климата — вот неполный перечень последствий их создания. Что касается солнечных, ветряных станций — да, красивая идея чистой энергии, но не для наших широт. Если смотреть реально, система отопления и горячего водоснабжения у нас целиком завязана на использовании угля. Без этого мы замерзнем.
На потребителях введение углеродного налога скажется опосредовано, через предприятия энергетики, которые в этом случае будут вынуждены нести дополнительные расходы
Если в среднем в себестоимости тепловой и электрической энергии около 60% — это топливная составляющая, то легко предположить, что автоматически такой налог приведет к значительному росту тарифов. Баланс между платежеспособностью и собираемостью будет нарушен.
Ухудшение экономической состоятельности предприятий энергетики приведет к деградации их материальной базы и негативно скажется на отрасли в целом», — резюмирует эксперт.
Нужна ли нам такая забота о климате, запускающая цепную реакцию социально-экономических последствий? Время покажет.
