Беспокойная палата
Владимир с Людмилой вместе 35 лет. Почти 10 лет назад муж с женой официально развелись, но разъезжаться на старости лет не стали. Оба — пенсионеры со слабым здоровьем, онкобольные, инвалиды. В 2013 году Людмила решила, что самостоятельно ухаживать за мужем больше не сможет, началась подготовка к переезду Владимира в дом-интернат.
«Я написала заявление директору Бийского дома-интерната для престарелых и инвалидов Владимиру Радышевскому. В перспективе и сама готовилась туда определяться, учитывая, что учреждение все очень хвалили», — говорит Сапожникова. Восемь месяцев, по словам Людмилы, длилась подготовка. В самом интернате мужчина не успел пожить и двух.
Как говорит пенсионерка, мужа навещала каждый день с июля 2013 года до начала сентября. Первые недели прошли хорошо: Владимир встречал и провожал супругу, ни на здоровье, ни на условия содержания не жаловался. Однако почти сразу у пожилой пары возник конфликт с пенсионером, жившим с Владимиром в одной палате. «Он мужу не давал покоя и ко мне приставал, материл, когда я приходила, кидался на меня с костылем», — вспоминает Людмила. На возмущения пожилых супругов персонал не реагировал, утверждает собеседница, говорили, мол, он ко всем придирается.
В один из дней Людмила своего мужа не узнала, утверждает она. «Он был избит до неузнаваемости, находился в очень тяжелом состоянии — не мог ни говорить, ни есть, ни пить. Я просила вызвать скорую — этого сделано не было. Полмесяца он лежал в таком состоянии, спасибо, что хоть лекарствами пролечили», — говорит Сапожникова.
Женщина, как она сама выражается, «подняла на уши» весь персонал, требовала отвезти «черного от побоев» мужа в больницу и принять меры. Привлечь к ответственности всех виновных Людмила Сапожникова просила депутатов, уполномоченного по правам человека, но получала только отписки, утверждает она.
Спустя несколько недель после того, как дом-интернат стал частым местом посещения сотрудников полиции и гостей из краевого центра, которым настойчиво писала Людмила Яковлевна, мужчину перевели в Тальменский психоневрологический интернат, откуда Владимира в тяжелом состоянии и забрала жена.
Побоев не установлено
На вопрос о том, как могло пройти мимо персонала избиение пациента соседом по палате, Людмила не знает ответа. Но, судя по всему, в то, что пенсионер пострадал от насилия, не верят ни в интернате, ни среди коллег Людмилы, с которыми «МК» удалось поговорить.
Директор дома-интерната Владимир Радышевский отчетливо помнит события двухгодичной давности и согласился прокомментировать обвинения Людмилы Сапожниковой, которая, как подчеркивает собеседник, не приходится бывшему обитателю интерната родственницей.
«Она была его женой 10 лет назад, сейчас она ему никто. Мужчина поступил к нам в дом-интернат в тяжелом состоянии и находился в отделении милосердия. За непродолжительное время проживания его статус поменялся на пациента с психоневрологическим диагнозом. Он не отдавал себе отчета, изменения на уровне нервной системы очень выраженно проявлялись в поведении», — рассказывает собеседник.
О том, что пенсионер был не в себе, свидетельствует заключение медико-социальной экспертизы, на которое ссылается собеседник. Диагноз не позволял содержать больного в доме-интернате общего типа. Потому и было принято решение о его переводе в учреждение психоневрологического профиля, утверждает Радышевский.
В интернате факт избиения исключают, уверены, что женщина просто взъелась на обитателя палаты, с которым жил ее бывший муж. Острый на язык пенсионер мог обидеть женщину словом.
«По заявлению Людмилы Сапожниковой в дом-интернат приезжал уполномоченный по правам человека в Алтайском крае Борис Ларин. Он лично выслушал каждую из сторон. В результате после анализа данной ситуации был сделан вывод, что доводы Сапожниковой не убедительны и не обоснованы», — говорит Радышевский.
Синяки и ссадины на теле пенсионера в интернате объясняют тем, что мужчина не стоял на ногах. В тяжелом состоянии он был уже на момент поступления, утверждают в учреждении: находился на постельном режиме, а когда все-таки вставал — неоднократно падал и мог получать ушибы.
Незадолго до помещения в интернат мужчина действительно перенес операцию, связанную с онкологическим заболеванием, и был ослаблен, подтверждает жена Владимира. Тем не менее пенсионер был в силах выполнить бытовые задачи, ходил, встречал и провожал ее во время посещений, утверждает она, и никогда не состоял на учете в психоневрологических службах.
Тем не менее итоги проверок правоохранительных органов свидетельствуют также не в пользу пенсионера. Заявления Людмилы проверяла полиция и прокуратура, которые сделали вывод, что администрация и сотрудники учреждения в нарушении прав Владимира не участвовали.
Из ответов прокуратуры города Бийска на обращения Людмилы Сапожниковой следует, что меры прокурорского реагирования приняты не были из-за отсутствия оснований. К обоснованию решения органы приобщили характеристику состояния здоровья Владимира. Ведомство ссылается на тяжелое заболевание пенсионера: «Он был дезориентирован в пространстве, мог самовольно покидать комнату, не отдавал себе отчет, падал». А самое главное, пенсионер сам отказался от медицинского освидетельствования и отрицал факт нанесения побоев.
Людмила утверждает, что муж на тот момент был не в состоянии сотрудничать с полицией. В течение нескольких недель он, с ее слов, был прикован к постели, находился без сознания большую часть времени, не узнавал родственников и не разговаривал. «Когда муж пришел в себя, он сказал, что Романкин (сосед по палате, — «МК».) бил его по голове костылем», — говорит Сапожникова.
Фото изможденного пенсионера по просьбе Людмилы были сделаны ее знакомым спустя 12 дней. Они, впрочем, не повлияли на исход. По ее обращению в полицию дело так и не возбудили, побои зафиксированы не были. Людмила негодует из-за того, что никто не понес наказание, и уверена, что «фашизм в доме престарелых» покрывают.
«Я полгода выхаживала мужа, ставила на ноги. Бросить его не могу, нас связывает 35 лет жизни. Мы занимались творческой работой, объехали в свое время с концертами весь край, отдавали себя людям», — рассказывает Сапожникова.
Сегодня она помогает бывшему супругу и лечится от тяжелой болезни сама. Поддержать пожилую пару некому: с родственниками Владимира близких отношений семья не поддерживала, а общих детей у бывших супругов нет. Большую часть жизни Людмила Яковлевна находилась на службе в органах внутренних дел. И сегодня, несмотря на преклонный возраст, продолжает работать. В местном комплексном центре социальной защиты населения занимается с пенсионерами музыкой и помогает поверить в то, что и старость бывает в радость.