Шел не за помилованием
Василий родом из Бийска. Здесь с красным дипломом окончил пединститут по профессии «Оператор ЭВМ». Получил несколько рабочих специальностей: «Стропальщик», «Сварщик» и другие. Собирался пойти по стопам отца — работать вахтовиком на севере, но не срослось. Парень — молодой, горячий. После армии подрался и сел в тюрьму. Тогда Василий до колонии не добрался, назначенный срок провел в СИЗО. Но затем все повторилось — следующая драка. Ее последствия он уже разгребал в исправительной колонии. Только вышел — и снова статья 112 УК РФ «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью». Это уже третья судимость за «бои». И очередные полтора года заключения. Из колонии для рецидивистов Василий освободился в начале 2022 года.
«Военная операция только началась. Мы с ребятами еще в колонии, когда новости об этом увидели, во все инстанции писали, чтобы нас забрали. Лично меня первым делом сподвигло, что ребятишек и женщин бомбить начали. Но я не успел уйти на СВО — вышел на свободу. Уже с воли позвонил в частную военную компанию. Сказали, что помилования мне не будет, только зарплата. И я подписал контракт.
Стрельба с одной руки, если оторвало вторую
Контракт Василий подписал на полгода. Новоиспеченных бойцов ждала трехнедельная «учебка». «В "учебке" очень тяжело было, — вспоминает осужденный. — Двое суток мы не ели. Некогда было. Приехали, переоделись, говорим инструкторам, мол, покушать бы надо. Выдали нам сухпайки. Только мы разложились, вышел командир, позывной "Тень", с пулемета как дал в воздух. "Что, — говорит, — жрать сюда приехали? Давайте, полезли!". Все, обед закончился. Мы начали окопы копать, блиндажи строить, кто-то за "горючкой" поехал. Потом отрабатывали несение караульной службы. Стали сдавать нормативы — стрельба из автомата с одной руки (на случай, если вторую оторвало)».
Справиться с трудностями Василию помогла армейская подготовка, он служил в военной разведке.
— Были те, кто не выдержал?, — спрашиваю я осужденного.
— Были. Им находили другое применение, они работали на подвозе боеприпасов, воду таскали, покушать приносили. Кого-то операторами ставили, на штурмы они не ходили.
Василий же находился в ряду штурмовиков: «Нашей задачей было штурмовать опорные пункты. Система такая: определяют точку и начинают по ней бить артиллерией. Мы либо пешим ходом, либо на технике подъезжаем, десантируемся и заходим. Там дальше уже делаем свою работу, всего я вам не могу рассказать. Самый страшным момент? Первый штурм и был самым страшным. Там я получил контузию. Это было в Бахмутском районе Донецкой области, штурмовали здание в городе Соледар. Работали в тройках. Штурмовой так подъехал, дал залп. Мы через эту дыру и пошли. Начали подходить — и артиллерийский прилет. Одного в нашей тройке разбросало по кусочкам. Помню, я четыре шага сделал и упал, меня стошнило. Какое-то время я не понимал, что происходит и кто я такой. Подошли ребята, привели меня в чувство, и я дальше пошел. В любом состоянии там было понимание — если не ты, то тебя».
Вторую контузию Василий получил через два месяца при штурме опорного пункта в поселке Ягодное. «Там мы месяц сидели. Забрали блиндаж. Держали этот бункер. Нас в полукольцо взяли. Ребята нам на дронах и попить, и покушать сбрасывали. Хотя там и в бункере много всего было. Это был первый раз, когда мы плотно-плотно могли поесть, — с улыбкой делится Василий. — Кстати, на голодный желудок лучше думается и работается. И стимул есть: их всех быстрее успокоить и сесть покушать».
«Мне не страшно умереть»
Через два с половиной месяца штурмовика-Василия назначили оператором дронов: «Я в компьютерные игры много играл, поэтому управлять дронами научился быстро. Проводили разведку по координатам, ВОГи сбрасывали, сами их и собирали. Эта работа в целом поспокойней, чем у штурмовика. Но бывали такие моменты, когда подходил к вэсэушникам на расстояние в 150 метров. Сбросил гранату и начинаешь быстро отходить: если в запал попал, а ноги плохо бегают — все».
Василий вернулся с СВО без единого ранения. Счастливчик? Говорит, что просто голова там всегда должна работать. «Бывает, погибают по своей глупости. Элементарное: прилет, котел, они впятером туда забились. Ладно у двоих еще были патроны. Оборону держали. На дроне подлетели, сбросили гранату, три секунды есть, чтобы ее отбросить. Пусть даже задержался — руку не жалко, протез дадут. Но нет, они сидят и смотрят на нее. Нам командир всегда говорил: "Остановился — ты труп". Те, кто вставал, погибали. Я даже сам, бывало, наблюдал за ребятами, когда в дозоре сидели. По глазам было видно, кого завтра убьют, — там усталость и пустота».
У героя было немало ситуаций, когда он был на волосок от смерти: «Практически при каждом штурме. Начинают бомбить. Прилетают снаряды, и все ближе, ближе. Кажется, следующий в тебя прилетит...»
Я не могла не спросить, за что сейчас Василий отбывает наказание. Говорит, взял на себя чужое преступление — кражу. В колонии он не теряется, дважды в день занимается физкультурой и снова собирается на СВО. «Пока на год контракт подпишу, а там можно будет продлить», — поясняет мужчина. — Дома ждет девушка. Вместе уже год. Свадьбу сыграем, если в отпуск приеду. Вообще мне не страшно умереть. Хочу только побольше врагов с собой захватить».
