Очередь возле военкомата на улице Советской Армии образовалась уже к самому открытию — в девять часов утра. К зданию подходили по одному-два человека. У входа собрались порядка 20 человек: от худеньких юношей до крепких мужчин тучного телосложения. Даже с внешностью рокера — длинными волосами и окладистой бородой.
По их словам, большинство пришли решить текущие вопросы: встать на учет, сняться, зафиксировать смену прописки, восстановить документы. Впрочем, в обычные будни здесь такого наплыва нет, отмечает сотрудница военкомата. Ситуация изменилось 21 сентября — в день объявления частичной мобилизации.
Тех, кто пришел сюда с повестками на руках, нашлись единицы. Многим, как выяснилось, вместо «бумажной весточки» из военкомата поступали звонки. В очереди много разговоров о том, что первыми получили повестки жители сел.
«У меня знакомому позвонили и назвали день, когда явиться. Сказали: считай, что это повестка», — рассказал мне 40-летний Сергей, на вид крупного телосложения. Сам он, говорит, попал во вторую «категорию». Служил давно, звание — рядовой.
«Призовут — пойду. А что делать-то? Заграницу бежать не собираюсь», — с усмешкой отмечает собеседник.
Вижу молодого парня с длинными, собранными в хвост рыжими волосами, который терпеливо ждет своей очереди. Одет в армейские брюки и берцы — уже «подготовился», думаю я. Подхожу, задаю уже привычные вопросы.
«Я патриот и люблю свою Родину, сказал бы я… но стою здесь по другой причине. Хотя Россию тоже люблю, — отмечает молодой человек, которому, как выясняется, 23 года. — Повестка мне не приходила. Сам пришел. С семьей у меня не получилось, даже девушки нет, так что терять мне нечего. Хочу хотя бы государству посвятить жизнь».
В детстве ему поставили диагноз: бронхиальная астма. Об армии пришлось забыть.
«У меня категория «В». По ней меня возьмут только в случае ЧС. Но, говорят, «детская» астма может пройти, поэтому сейчас хочу пройти медкомиссию, чтобы повысить категорию годности», — с надеждой рассуждает собеседник.
«Не страшно?», — спрашиваю.
«Мне нечего терять. Конечно, будут родители переживать. Маме, если честно, так и не рассказал, а с папой мы вместе работаем в мебельном цехе — пришлось сообщить. Конечно, он расстроился. Сразу обрисовал мне самые плохие варианты исхода событий…», — делится парень.
Таких «отчаянных» — тех, кто идет сам, немного среди его знакомых, признается молодой человек. Основной сдерживающий фактор — наличие девушки и семьи.
Впрочем, не для всех это стало преградой. Один из таких «добровольцев» — 39-летний Сергей с темными волосами, среднего роста и телосложения. Он отмечает, что опыт службы отсутствует, но нет и заболеваний. Другие «вводные данные» сообщить отказывается.
«Семья не знает. Жене скажу: сказали надо и все. Боюсь, что она меня не отпустит просто так. Сейчас пройду медкомиссию. Потом подготовка, без нее не обойтись, затем, если все хорошо по здоровью, отправление, — объясняет мне детали собеседник.
— Брата, профессионального военного, отправят на сборы уже в понедельник. Повестка ему не приходила, лишь звонок из военкомата. Он и в Чечне служил, и в Сирии. 24 февраля, когда все началось, сам пошел в военкомат, но не взяли из-за ранения. А как иначе? Своих нужно защищать обязательно», — отмечает он.
В день объявления частичной мобилизации люди активно начали создавать телеграм-чаты, посвященные выезду из России. В них стали массово интересоваться, выпускают ли из страны мужчин. Уже к полудню следующего дня стали отписываться мужчины, которые смогли успешно пройти границу и покинуть страну. Нашлись среди таких и жители Алтайского края.
«Мои знакомые мужчины все пришли сюда, никто не убежал за границу», — с ноткой презрения отзывается об эмигрантах другой собеседник. На вид ему 35 лет — сержант по званию, на «гражданке» — предприниматель.
«Бегать от военкомата не собираюсь. Для чего? Зачем тогда вообще в армию ходить? Судьбу не обманешь. Что предрешено, то и будет. Наши деды прадеды тоже боялись, но шли», — заключил собеседник.
Читайте также
