Рыбалка и купание
Сам микрорайон «Булыгино» берет начало с 1859 года, когда крупный мировой посредник П.А. Булыгин взял в аренду у местных властей 75 десятин земли. Когда-то на берегах чистой Барнаулки в этом районе крутились водяные мельницы. К 1970-м годам Барнаул остался фактически без официального пляжа. Любимый всеми Ковш приходил в запустение, мост на его другой берег разрушился, а Новый мост через Обь и вовсе сдали в 1997 году.
В 1980 году напротив СИЗО построили серьезное сооружение — Лесной пруд с объемом водохранилища 1,38 млн кубометров. Проект, созданный в институте «Алтайгипроводхоз», представлял собой бетонную набережную, дамбу с тремя шандорами (шлюзами), мост с автодорогой и искусственный водоем, подпитываемый Барнаулкой. В нужных местах русло реки расширили, а дно углубили. Водная гладь «булыгинского пляжа» простиралась на 1,8 км в длину и 300–400 метров в ширину. Берега пруда усыпали чистым золотистым песком. На пляже работали кабинки для переодевания, душевые, спасательная станция и прочие вещи.
Цель создания сооружения — сдерживание бурной Барнаулки и прекращение деформации берегов, которая грозила обрушением прибрежных жилых домов. Также река угрожала подтопить и обрушить железнодорожный мост. А создание зоны отдыха было уже вторичной задачей.
На пляже за сезон могли отдохнуть около 50 тысяч человек. Шандоры опускались в середине апреля, и водохранилище заполнялось водой, а осенью пруд опорожнялся. С июня по октябрь шандоры периодически поднимались, чтобы выпустить застоявшуюся воду и не допустить размножение вредных бактерий. По воспоминаниям водолазов и работников Лесного пруда, здесь было значительно проще работать, нежели на новом городском пляже острова Помазкин.
Среди местных жителей существовала популярная забава — собирать рыбу на халяву. Вот как вспоминает то время барнаульский писатель Владимир Коржов, также более 30 лет отработавший в рядах ОСВОДА (Общество спасания на водах). Книга называется «Городские окраины»:
«Чего стоила знатная рыбалка, особенно в те годы, когда в верховьях Барнаулки в половодье размывало дамбы на рыбных озерах и прудах, и вода из них скатывалась вниз по течению и скапливалась в Булыгинском водоеме. Когда из озера сливали через плотину воду, а сливали ее, если анализы на кишечно-желудочные палочки были плохими, если цвела вода, и в конце пляжного сезона — тогда в поселке имени Кирова наступал праздник. Половина жителей: взрослые мужики, женщины, старики и дети — сбегалась на обнажившееся дно водоема. Они, как жуки-плавунцы, копошились на отмелях и старыми бредешками, наметками, сачками, марлями, ведрами ловили, а в многочисленных лужах руками собирали мелкую рыбешку. Но самая отличная ловля рыбы шла под шандорами, приподнятыми для спуска, где с шумом в образовавшиеся щели уходила вода, а вместе с ней скатывалась рыба: щука, карась, чебак, окунь, пескарь. Места у трех шандор занимали избранные — естественно, спасатели, так как мы осуществляли слив воды, наши друзья и булыгинские авторитеты. Самые крепкие ребята, вооружившись мощными сачками, сменяя по переменке друг друга, только успевали вытряхивать трепещущую крупную рыбу на поддон между шандорами».
Стоит отметить, что, несмотря на старания проектировщиков, кое-где стали проявляться различные нарушения. Полностью сдерживать быструю Барнаулку становилось все сложнее. Речка несла большое количество мусора и ила, благодаря чему дно пруда постоянно намывало. В 1990-х денег на реконструкцию, естественно, не нашлось. В 2000 году Лесной пруд окончательно спустили на неопределенное время, а его плотина перестала регулировать сток. Водоем постепенно обмелел и зарос тальником, а вода разбавилась продуктами жизнедеятельности человека и промышленных предприятий. Ныне котловина пруда представляет собой заросшее болото. А пляжи переехали на правую сторону Оби за Новый мост. Главный муниципальный бесплатный пляж теперь находится на острове Помазкин.
Интерес застройщиков
Начиная с момента постройки Лесного пруда, в водоем и Барнаулку периодически сбрасывали нечистоты. За последние 20 лет русло поднялось и сузилось, котловина превратилась в проточное пойменное болото. Скапливается мусор, бытовые и строительные отходы, сбрасываются производственные стоки.
В 2010-х годах каждую весну экологические нарушения приобретали еще больший размах. По сообщениям жителей поселка Кирова, зимой, особенно во время снегопадов, сюда регулярно привозили десятки грузовиков с грязным снегом. Вперемешку со снегом, пропитанным нефтепродуктами и химическими смесями с дорог Барнаула, здесь сваливали и простой мусор: бутылки, пакеты, машинные фильтры. Сигналы о подобных случаях поступают от местных жителей и в наше время.
Мало того что бывшая пойма пруда стала местом несанкционированных свалок, практически каждую весну здесь бушуют талые и грунтовые воды. Ближайшие к этому месту усадьбы часто подтапливает. Периодически водой заливает дорогу на Борзовую Заимку.
В 2019–2021 годах в Барнауле обсуждали возможность застройки Лесного пруда высотными домами. Потенциальный инвестор рассказывал, что хочет создать на месте поймы Барнаулки искусственный земельный участок. А на нем построить несколько домов под 30 этажей. Проект описывал красивую набережную, пешеходную зону, парк, спортплощадки и даже социальные объекты: садик, школу, поликлинику. На бумаге все обещали сделать красиво… Но дальше обсуждений дело особо не сдвинулось. Называли размытые сроки начала работ. Например, конец 2022 года. Но в этом году о проекте ничего особо не слышно. И большой вопрос, будут ли его реализовывать в новой экономической реальности…
Вместо послесловия
В 1980–90-е годы Булыгинский пляж был действительно культовым местом, причем для отдыхающих любого возраста. Молва о нем шла по всему Барнаулу. В заключение хочется вновь привести воспоминания Владимира Коржова, которые будут уместнее множества послесловий:
«Булыгинский пляж закрыли, а спасательную станцию ликвидировали в 2002 году. Вроде бы немного воды утекло за столь короткий отрезок времени, но я поразился переменам, произошедшим на бывшей акватории Лесного пруда и в его окрестностях. Покой и тишина витали там, где некогда плескалась желтоватая вода и, отдыхая, веселились люди. Не верилось, что на месте молодого тальника (вымахал в рост человека) находился живописный пруд, водную гладь которого бороздили гребные лодки и скользили по ней белыми чайками наполненные ветром паруса виндсерфингов. На месте здания спасательной станции густой бурьян, и раскидистые ветви черемухи, посаженной моими друзьями, отсвечивали на солнце крупной ягодой. Неподалеку высились мусорные кучи. Лишь метровые надписи, местами облупившейся краски, на плотине и бетонных бордюрах свидетельствовали, что здесь была зона отдыха».
А потом писатель выступал в детском доме. После к нему подошел мальчик с фотоальбомом Виктора Садчикова «Мой Барнаул». «Книга была открыта на развороте страницы с изображением Лесного пруда, — вспоминает Владимир Коржов. — Взволнованный мальчуган скороговоркой выпалил наболевшие слова: «Дяденька писатель, вы говорили, что работали водолазом, упоминали пляж. Я там родился, рядышком, на Булыгиной, а недалеко от пруда живут дедушка и бабушка. Они иногда на время забирают меня из детдома. Я подолгу сижу у Барнаулки и вспоминаю озеро. На нем было так хорошо! Построят ли новый пляж?». «Построят! — ответил я мальчугану. — Построят лучше прежнего! Подрастешь, увидишь. Я рассказывал ему о золотистом песке, о желтых катамаранах, шуршащих лопастями по чистой воде, о высоких и крутых горках, о белых парусах быстроходных яхт, о легких гребных лодках… В глубине души оставаясь ребенком, я верил в свои слова».
