Все начинается с плохой компании
Как рассказала начальник филиала уголовно-исполнительной инспекции по Ленинскому району Барнаула Лариса Бачурина, особо строгому контролю подлежат те, кто освободился по УДО. Как правило, по ее словам, в основном эта категория осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления. Они встают на учет в инспекции, им необходимо обязательно отмечаться с определенной периодичностью.
Кроме того, сотрудники сами ежемесячно посещают подучетных горожан, чтобы посмотреть, в каких условиях они живут. Всего на данный момент в Ленинском районе состоит на учете около 700 лиц. Такая цифра объяснима – в районе проживают люди невысокого достатка, что отражает уровень преступности.
«Если осужденный не появился на регистрацию без уважительных причин, не соблюдает обязанности возложенные судом – пройти лечение от наркомании, выплачивать алименты, найти работу – мы готовим представление в суд о продлении испытательного срока либо о возложении дополнительной обязанности. Если же нарушения продолжились, мы выходим в суд для отмены условного наказания и назначения реального лишения свободы», – пояснила начальник филиала.
Также состоящие на учете осужденные должны соблюдать общественный порядок, не появляться пьяным в общественных местах, хулиганить. Всего с начала года инспекторы района продлили испытательный срок 68 осужденным, на 70 возложили дополнительные обязанности.
Однако большинство подследственных все же встают на путь исправления, говорит Бачурина. Одним из таких стал наш собеседник 36-летний Антон, осужденный в 2018 году за квартирную кражу. В злополучный день, рассказывает мужчина, они с друзьями решили ограбить квартиру – вычистили мебель и технику.
Из четырех назначенных лет колонии мужчина отсидел лишь половину – хорошо зарекомендовав себя в колонии, он освободился по УДО.
«Я жил на Селикатном, была плохая компания, состоящая в основном из заключенных… Сейчас я общаюсь с нормальными ребятами, работаю в автосервисе, пью только по праздникам. Вернул семью, снимаем квартиру – мне этого хватает. Так что к прежнему пути ни за что не вернусь», – заверил он.
Круглосуточный мониторинг
За теми, кто находится под домашним арестом, наблюдают с помощью системы электронного мониторинга (СЭМПЛ). На ногу человека надевают специальный электронный браслет и устанавливают в его квартире контрольное устройство. В таком браслете нужно находиться постоянно. Радиус его действия – до 50 метров.
Кстати, в таком браслете, по словам сотрудников УИИ, можно заниматься спортом и принимать душ — устройство не боится воды и способно выдержать температуру до 60 градусов. Если осужденный попытается снять браслет или решит выйти за пределы квартиры, устройство моментально срабатывает, и сигнал об этом сразу же поступает к инспектору.
Снять браслет можно только в случае, если осужденному требуется операция. И то не во всех случаях.
«Если врач говорит, что оборудование мешает для операции, устройство снимают. Понятно, что это не сделают, если нужно фурункул удалить. Зависит от конкретного случая», – рассказала начальник филиала Бачурина.
Однако злостные нарушители режима встречаются не так часто — большинство понимают, что тем самым сделают хуже сами себе, ведь каждое нарушение влияет на характеристику и дальнейшую судьбу осужденного, вплоть до тюремного заключения. В прошлом году инспекторы УИИ по Ленинскому району города выявили только одно нарушение среди домашних арестантов, в 2022 – ни одного.
Даже на балкон нельзя выйти
Один из тех, кого приговорили к домашнему аресту, стал наш собеседник — 28-летний Егор. На привычный вопрос что произошло, он отрывисто ответил: «плохая компания, хотел получить удовольствие». Позже пояснил, что год назад его с другом поймали полицейские за употреблением наркотиков. Суд на время следствия назначил ему домашний арест и определил по месту прописки — в маленькую квартирку родной бабушки. И теперь, пока ведется следствие, он вынужден строго соблюдать ограничения, чтобы не пошатнуть и без того неважное положение.
«Конечно, все это плохо. Трезвой головой по-другому оцениваешь поступки. Особенно, когда побыл взаперти год. Очень не хватает общения. Мне нельзя пользоваться ни интернетом, ни телефоном, ни гостей звать. Общаюсь только с бабушкой. Как-то вышел на балкон, устройство определило, что я покинул квартиру. Через некоторое время ко мне приехал наряд. Теперь дышу только через окно», — пожаловался арестант.
К браслету, который стал уже неотъемлемой частью жизни, осужденный уже привык. А вот находиться на попечении у пожилой бабушки, которая обеспечивает его, ходит за продуктами — привыкнуть не может, признается он. «Утверждение о том, что домашний арест лучше СИЗО — заблуждение. Там ты обременяешь собой чужих людей, а здесь — родственников. Я самостоятельно себя обеспечиваю с 18 лет. Просить обо всем уже надоело», — пожаловался мужчина.
«При постановке на учет мы всем объясняем — есть шанс уйти по половине срока. Если человек воспользовался им, доказал поведением, что исправился, то отпускаем. У нас была осужденная, которая отбывала срок в местах лишения свободы, но, так как родился ребенок, ей дали отсрочку исполнения приговора до достижения им 14-летнего возраста. Она у нас состояла на учете девять лет. И доказала свое исправление — нашла работу, родила второго ребенка, открыла свою парикмахерскую, стала успешной. Позже призналась мне: знаете, если бы в меня не поверило общество, ничего бы из меня не вышло. Поэтому, когда к нам становятся на учет, мы не должны искать, где человек оступится. Наша задача — помочь людям стать в обществе сложившейся личностью», — резюмировала начальник филиала Бачурина.
