Запах гниющей плоти и жженых волос доносится из дымящей трубы и вместе со смогом ложится на землю. Такую картину мы обнаружили, приехав в Боровиху после возобновления деятельности завода. И это притом что за время простоя на дымоход установили очистной фильтр, как утверждает владелец «Алтайкорма» Игорь Дудин. Стена к стене с предприятием расположена пожарная часть МЧС, а прямо за ней начинаются жилые дома. Расстояние — метров 50-70, не больше. Но непосредственные соседи на такой дискомфорт закрывают глаза, поскольку пожарные подключены к заводской котельной и зимой получают бесплатное тепло, а жителей ближайших домов подкупают своеобразными «взятками» — кому стиральную машинку подарят, кому крышу помогут покрыть или снег счистить.
Войну же с заводом уже несколько лет ведут люди, живущие чуть подальше — в квартале-двух. Когда ветер дует в их сторону, невозможно ни дышать, ни вывесить сушиться бельё.
— Помогите вывести из села эту погань, — жалуется жительница Боровихи Ольга. — У нас из-за них даже какие-то новые вредители в огороде завелись. Воздух отравили, а у меня астма. Когда ветер в нашу сторону дует, у меня аж рвотный рефлекс срабатывает. Сразу бегу закрывать окна.
Таких недовольных, как Ольга, сотни. В ветреные дни амбре доходит и до садоводства, расположенного в нескольких километров. Самые активные боровихинцы даже писали президенту и собирались ехать на передачу к Андрею Малахову. Но «Алтайкорм» пишет: «Если людям, которые живут недалеко от очистных сооружений, не нравится запах, разве власти переносят очистные сооружения? Нет. Люди знали, где селились». Утверждение крайне спорное, если учесть, что люди и не селились рядом, они живут там десятки лет, а завод начал свою деятельность лишь в 2017 году, сразу же вызвав шквал недовольства.
— Игорь Дудин еще в июне 2018-го на встрече с жителями села обещал, что воздух вот-вот станет чище, — рассказывает депутат боровихинского сельсовета Надежда Спыну. — Уже тогда он заверял, что закупил фильтры, и осталось лишь установить их. Спустя два года почти ничего не изменилось.
«Компания активно участвует в жизни села, финансирует различные социально-значимые мероприятия, например, оплатила строительство новой крыши на доме культуры, оказывает материальную помощь и пополняет местную казну, так как непосредственно зарегистрирована в селе Боровиха», — также написано в письме. Однако эти слова опровергает местный глава Валерий Голубцов. Так, сумма долгов и накопленных штрафов за просрочку по земельному и имущественному налогам у учредителя «Алтайкорма» Игоря Дудина превышает 740 тысяч рублей, а из участия в социальной жизни села однажды была разве что покупка салюта.
— Да, завод действительно помог починить крышу на нашем ДК и построить сцену. Но лучше бы рассчитался с долгами, мы бы и без них справились на эти деньги, — говорит Голубцов. — Для меня вообще было неожиданностью, когда я узнал, что Дудин начал там кости перерабатывать. Никто ему на это разрешения не давал. У него было в селе производство комбикорма недалеко от кладбища. Когда он ко мне пришел, сказал только, что хочет расширяться, что для его мощностей того помещения мало. Ни о какой костной муке и речи не было. А оказалось, что у него уже был этот завод в Черепаново, но оттуда его чуть ли не пинками погнали, и он перевез всё сюда к нам.
Между тем, дымоход, пахнущий тухлятиной, — не единственный источник вони. Неподалеку от территории завода расположены поля фильтрации, земля под которыми арендована у села пивоварней «Шпачек», на которую, кстати, и перекладывает ответственность за смрад «Алтайкорм». Однако отходы пивного производства пахнут суслом, а никак не разлагающимся мясом. Но однажды с очистных полей всё же пошел трупный дух. Оказалось, что костный завод незаконно пробросил свою трубу на чужую землю, чтобы сливать туда свои отходы. От причастности к этой трубе Игорь Дудин всячески открещивался. Но когда её подорвала группа сельских активистов, его завод почему-то подал иск на главу села о повреждении чужого имущества, тем самым выдав себя.
— Когда мы узнали об этой трубе, вызвали людей из Санэпидемконтроля, — добавляет глава Боровихи. — Они сделали замеры, и оказалось, что в земле под ней количество кишечной палочки превышает норму в тысячу раз. Но многие другие проверки оказались безрезультатными. Каким-то образом Дудин узнавал о них и гасил котлы, пока надзорные органы делали замеры.
После повреждения трубы отходы костного производства дважды вывозили в соседнюю Повалиху. Её жители тут же взбунтовались, и «Алтайкорму», как говорится, показали от ворот поворот. А жирная вонючая пленка, оставшаяся в местах сливов, не разлагалась и не впитывалась в землю, а потом и вовсе загорелась. Только тогда исчезло зловоние.
Предать огню боровихинские поля фильтрации невозможно, поскольку отходов там накопилось столько, что территория стала взрывоопасной. Поэтому руководство пивоварни приняло решение перекрыть все дороги к ней от греха подальше — там вырыли несколько глубоких траншей, и теперь добраться до опасной зоны трудно даже пешком.
— Сам по уши в дерьме, еще и нас хочет замарать, — прокомментировал письмо «Алтайкорма» директор пивоварни «Шпачек» Владимир Киреев нашему изданию. — Можете так и написать. Люди же не дураки, прекрасно понимают, чем пахнет — гнилью или конфетами. А то, что проверки у него никогда ничего не находят, — так это давно всем известно, что у Дудина есть влиятельные друзья в краевом правительстве.
И это не исключено. Ведь «Алтайкорм» уже три года копит долги по налогам. Сельсовет направлял соответствующую жалобу в краевое УФНС, но никаких действий по этому поводу не последовало. Забывает про необходимые ревизии и котлонадзор, ведь на «Алтайкорме» еще со времен предыдущего предприятия якобы установлен паровой котел Е-1/9, который взрывоопасен и должен обследоваться раз в полгода. Говорят, он уже взрывался «втихушку», но тогда никто не пострадал. Повезет ли еще раз, неизвестно, притом что штат завода составляет около 30 человек. К тому же у сотрудников, работающих с опасным оборудованием, должен быть допуск. Но как по секрету рассказывают сами варщики, для них даже не проводят никакого обучения.
Еще один момент — сомнительная лицензия завода на работу. Как говорит Голубцов, в ней указан несуществующий юридический адрес. Однако село не ставит перед собой задачу закрыть «Алтайкорм». Пусть работают, но должным образом, чтобы у боровихинцев не было к ним нареканий. Ну, а пока это лишь в мечтах, местные жители обещают, что не прекратят протестовать, пока воздух не станет чистым. «У них бизнес, а у нас жизнь», — говорят они.
