— С одной стороны возраст внушительный. Я иногда даже стесняюсь его, — признается Людмила. — С другой я просто не представляю, как буду жить дома, без больницы, ставшей за все эти годы родной. Ведь я пришла сюда очень давно, только год отработав в районе после окончания медицинского института. Я приехала в Барнаул и устроилась в Больницу меланжевого комбината, так тогда называлась наше учреждение. Находились мы на улице Кулагина, там располагалась хирургия на 90 коек. Терапия на 60 коек размещалась на проспекте Калинина, рядом было дряхлое здание поликлиники. Затем мы выстроили роддом №1, который я консультировала как невролог. Затем на проспекте Калинина по приказу заведующего горздрава мы открыли отделение неврологии на 30 коек для ургентных (требующих неотложной помощи – прим. ред.) больных. Пока привыкал персонал и все налаживалось, я практически жила на работе. Потом наша главврач Анастасия Ивановна Калашникова подписала приказ у первого заместителя Председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгшина на строительство нового большого корпуса больницы. Изначально предполагалось «улучшить медпомощь работникам текстильной промышленности» на 300 коек. Но Косыгин, бывший с визитом в Барнауле, одобрил целых 600. Корпус строил уже следующий главврач Мишин. При этом открыли его на 930 коек.
— Но ведь не только работников текстильной промышленности обслуживала новая больница?
— Нет конечно! К примеру, в это количество мы вложили 200 детских кроватей. Это целая больница. 100 хирургических коек, 30 – ЛОР-отделения и 60 кроватей – детская кардиология. Кроме того по 20 коек были в отделениях челюстно-лицевой хирургии и инфекции. Сейчас «детства» нет. Однако челюстно-лицевые хирурги детей оперировать берут. Впоследствии при открытии детской краевой больницы все детские отделения передали туда, в 1976 году роддом передали городу, потому что управлять таким громадным и разбросанным по всему городу лечебным учреждением было невозможно. Кардиологию со временем передали в кардиоцентр. И теперь на сегодняшний день у нас осталось 660 кроватей – то есть тот объем, который нам Косыгин и планировал.
— Но вы же не остановились на этом, а продолжили развиваться.
— А потому что такую необходимость продиктовала нам сама жизнь. Вначале мы открыли пульмонологический центр, потом гепатологический. Еще мы монополисты в городе по эндокринологии. Ну и инфекционный корпус, который отдельно существует с 1974 года, тоже работает. Тогда было неготово много подсобных помещений, но нас заставили его открыть, так как наш край посетила холера. Потихонечку по блокам открыли полностью, и вот работаем.
— Людмила Васильевна, расскажите немного о себе. Почему вы пришли в медицину?
— В семье медиков никогда не было. Папа был технарь и музыкант, мама работала на производстве. А я окончила 10 классов, училась неплохо. В этот момент сильно заболела мама, и я решила стать врачом. Поступила в медицинский, мне казалось, это самый замечательный вуз, хотя учиться было тяжело. Мы стали первой группой, которую пустили в «свободное плавание». То есть на лекции можешь ходить как хочешь, планируешь время на учебу сам, вот только сдавать будешь все как положено. Справились. Закончили. Пять человек из выпуска отправились в Тальменскую ЦРБ. Было необходимо отработать в районе три года, но у меня муж имел городскую специальность, там устроиться не мог, поэтому через год я приехала в Барнаул.
— А специальность вы как выбрали?
— Изначально я терапевт. Но когда еще работала в ЦРБ, от нас сбежал невропатолог, оставив без помощи целый район. На меня перебросили неврологический прием, я так в него вросла, что осталась лечить именно эту группу пациентов, со временем, конечно, получив соответствующую специализацию. А в 1968 году, пройдя внушительную школу по неврологии, в том самом отделении, которое открывала, я стала заведующей. И работала так до 1973 года. А дальше с поста начмеда уходила Лидия Успенская – женщина сложной судьбы, прошедшая войну. Выбор главного врача пал почему-то на меня. Откровенно говоря, я не очень хотела оставлять неврологию. Я серьезно подходила к организации лечения, осваивала методики, но судьба распорядилась таким образом. А я человек мягкий – согласилась.
— Насколько сложно пришлось на новом посту?
— Я помню, когда больница начинала собираться в одном месте, я радовалась: хорошо, они все будут в поле моего зрения, мне будет легко работать… ага, как же! Все отделения и заведующие привыкли «жить» отдельно, был каждый у себя главным. А тут до смешного доходили. Переезжал в корпус хирург Алексей Прокопьевич Максименко – очень уважаемый специалист. Имел Орден Ленина. Говорю ему: нужно сдать кварц и ЭКГ, а она мне в ответ: а как мы в таких условиях работать будем! Объясняю, что у нас будут профильные учреждения – не помогает. Приходилось что-то практически отбирать, налаживать взаимодействие между отделениями, чтобы хирурги понимали реанимацию и наоборот. Чтобы все это заработало, как единый организм, понадобилось много времени и терпения. Но потом получилась замечательная больница с уникальным коллективом.
— Каким образом вы, мягкий человек, умудрились наладить это взаимодействие?
— А я настойчивая! (Смеется). Это правда. Я не могла кричать и ругаться, но добиваться своего я могла. Очень важен в коллективе микроклимат. Многому училась в краевой больнице, был там начмед Орлов, в первой городской больнице у Кижеватовой, то есть у старших товарищей. Опять же я все же невролог и психологию хорошо знаю. Пользовалась разными психотерапевтическими методами и силой характера.
— Сейчас в чем заключается ваша работа?
— Теперь я врач-статистик. А статистика – это мозг больницы. Ведь здесь собрано все, что делают отделения больницы, оно должно быть правильно преподнесено. На основании этих цифр будут определять лекарственные закупки, государственные задания, даже новые методики, применяемые в учреждении. Но самым основным в лечении пациента я все же считаю человеческий фактор. Стандарт, конечно, нужен, но необходимо учитывать все особенности каждого человека. А это уже индивидуальный подход.
— Многие все же знают вас как талантливого начмеда, работавшего на этом посту долгие годы. Кому вы передали эстафетную палочку?
— Ирине Александровне Вильгельм. Она очень способная, современная и талантливая. Она и сама справляется со всем очень здорово. Недаром она сейчас главный врач нашей больницы.
— Как реагировала ваша семья на стабильно большой объем работы?
— Мой муж и сам был руководителем, он меня очень хорошо понимал. Старался помочь, чем мог. А дети стали и сами врачами, я дежурила с ними под мышкой, никогда не оставляя их ночевать в детском саду, считала, что это сильно отразится на их психике. А вот внуки в медицину не пошли, о чем я сильно жалею. Я бы хотела, чтобы династия продолжалась. Теперь моя задача – выучить на врачей правнуков. У меня их пять. Это необходимо для жизни, для них будет замечательно. Ведь сейчас столько разных возможностей для работы в медицине: технологии, МРТ, эндоскопия и другое. Сегодня можно работать интересно и качественно.
— Но ведь вы занимаетесь не только основной работой. На вас лежит забота о ветеранах больницы…
— Ну я же не одна. У меня целая команда! Только ветеранов 150 человек, которых мы никогда не оставляем и не бросаем. За самыми пожилыми ходим по графику. А тех, кто не работает, но помоложе, стараемся привлекать к работе, чтобы было не скучно. Ведь каждый человек должен знать, что кому-то очень нужен.
