Маму разделенных сиамских близнецов Елену Ячменеву обвиняют в том, что она недостаточно занимается дочками

Казалось бы, что плохого в том, что мы решили напомнить о семье Ячменевых из села Самсоново Шипуновского района? Все-таки они уникальные. И потому что в свое время отказались от прерывания беременности, и потому что потом, после рождения сиамских близнецов, решились на операцию по их разделению. Кстати, первую успешную операцию в крае. И тем, что, несмотря на тяжелый диагноз ДЦП, который поставили обеим дочкам, не отказались от них, а воспитывают их и любят всем сердцем.

Маму разделенных сиамских близнецов Елену Ячменеву обвиняют в том, что она недостаточно занимается дочками

Что Елене уготована нелегкая судьба, она поняла, еще будучи беременной. И приняла все как есть. Спустя шесть лет мы пообщались с ней, с большой семьей и поняли, что они счастливы. Пусть с большой поправкой на состояние девочек: Виола совсем не двигается и не говорит, а Эвелина не может ходить, но свою порцию счастья они стараются ухватить.

Когда опека допекает

Любящий муж, два старших сына — мамина опора и поддержка. И уж чего она никак не ожидала, так это того, что к ней после журналистских материалов в самом прямом смысле слова прицепятся социальные службы, органы опеки, прокуратура, и все будут обвинять ее в том, что она нарушает права детей, плохо за ними ухаживает, не лечит.

— Каждый день да через день нас кто-то посещает, все время что-то не так. Да за шесть лет у меня здесь и не было никого. В прошлый раз засветились в СМИ, когда девочкам годик исполнился. Так приехали врачи, которые операцию проводили: «Да что вы, мы о вас и не забываем», говорили. А в остальное время, если кто и приезжал, то пару раз просто попутно, вроде как поинтересоваться, живы ли, здоровы. Я шесть лет сохраняла им жизнь, ухаживала, заботилась. Я учу Элю читать, насколько это возможно. И я же, оказывается, плохая мама, — глотая слезы, рассказывает Елена.

О причинах, по которым семья Ячменевых оказалась под столь бдительным вниманием органов, можно только догадываться. Как предполагает Елена, это, скорее всего, из-за материалов, которые сделали журналисты.

— Какие права ребенка я нарушила? Государство решило так помочь, наверное. Я и так уже замоталась с оформлением на ВТЭК. Мне сказали, пройдете ВТЭК, вам коляски нужные выдадут, — недоумевает она. — Прокуратура за меня как взялась, так и не отпускает.

Со слов Елены, у нее постоянно спрашивают: зачем вы все это снимали? И говорят, что она создала себе кучу проблем. А еще ей предлагают писать бумаги, чтобы дела возбуждать на тех, кто коляски неправильные выдал. На вопрос, почему она до сих пор ни на кого не жаловалась, Елена отвечает:

— А зачем создавать людям проблемы. Я никого ни о чем особо не прошу. А мне говорят: «Мы вас прекрасно понимаем», — а потом такое вот! Понимают они меня. До такой степени уже, что они только на порог или звонят, — а я уже в слезах.

Понятно, что органы опеки выполняют свою работу. Что им, как и всем другим, тоже нужно отчитаться, поставить галочку. Елена рассказывает, что они проводили обследование жилищно-бытовых условий, все обмеряли, проверяли. Сделали заключение, что Эвелина слишком худенькая, и на вид ее рост и вес не соответствуют возрасту. И почему не учитывается, что это особенный ребенок? А если учитывается, то зачем такие выводы делать?

В результате, как говорит мама близняшек, в опеке сделали выводы, что дети голодают.

— А как им соответствовать, если у них особенности. Виолу стану кормить, мяска протру, а она через полчаса отрыгнула все, что съела. А органы эти... они меня саму доедают. Не помогают, а добивают. Я не просила ни от кого ничего. Либо внимания не обращайте на меня, либо помогите. Будут обсуждать теперь сто лет. «Вы создали себе проблемы сами», — сказала мне по телефону Яна (сотрудница прокуратуры). Это она о том, что я сама во всех этих проверках виновата. Потому что честно рассказала, как мы живем. Они первый раз приехали к нам, как к неблагополучным. Знать не знали о нас никто и нигде. Прошли, с пренебрежением осматривали наш дом, наблюдали, как вещи стираются. Даже засомневались, решив, наверное, что это я специально к их приходу устроила уборку. Обошли все, убедились, что у меня дома порядок. Еда сварена. Продуктов полный холодильник. Ну и в результате говорят: «Вы такая молодец!». Вот вроде и добрая нотка, а я сижу вся уреванная, не знаю, что делать.

А сколько Ячменевы объяснительных написали! О том, почему пропускали посещение врача. Ну не просто же так, не захотели и все. Ребенок — инвалид. Пока автомобиль на ходу — катаются. А как сломался, так все, невыездные. Кроме того, в семье нет специальных колясок для инвалидов, которые бы подходили девочкам. Виолетте особенно сложно подобрать коляску. Пользуются обычной детской в лежачем положении. Елена подкладывает фанерку, чтобы увеличить длину ложа. Так и получилось, что в прошлом году они пропустили визит к неврологу. Елена физически не могла в определенное время приехать на эти реабилитационные курсы с обеими дочками. Дома же не оставишь Элю одну. Да и поскольку ночью Виола не спит почти, засыпает под утро, к доктору явиться к 9 часам — вообще фантастика. Конечно, мама не станет лишний раз тревожить девочку, а даст ей выспаться хотя бы чуточку. Потому что знает: потом Виола будет чувствовать себя плохо. Хотя и не скажет об этом.

Про дороги, по которым нужно доставить девочек к доктору, вопрос тоже остается открытым. Глава сельсовета, который отважно рассказывал о состоянии дорог, пытался уйти. Потом все же остался. Школу, как и предполагалось, приняли.

— Готовят ее к 1 сентября. Побелили, покрасили. Спортзал закрыт, опечатан из-за аварийного состояния. Сейчас до первого дождя — и вся зеленка снова проступит. И красота вся эта на пару дней. Потом снова все. Как есть — так и есть. Конечно, чистенько. Дырки-то остались, крыша дырявая. В прокуратуре сказали, все сделают. Ага, сначала Ячменевых на колени поставят, потом все сделают, — в сердцах продолжает рассказывать Елена и возвращается к наболевшему.

— Получается, что я и юриста-то здесь не могу найти, который нам поможет, потому что у нас все друг другу братья да сватья. Да у меня раньше никогда и не было проблем. То едем в больницу, то заболели. Одна выздоровеет, другая захворает. Мальчишки из школы чего-нибудь да приносят. А у нас не помочь, а только наказать могут. Я сейчас очень хочу, чтобы мне в данный момент просто не мешали жить. Раньше жила, и никому дела до нас не было. А сейчас — в неделю три-четыре человека приезжают. Они лучше бы какую-то помощь оказали. Позвонили и сказали, мол, Ячменевы, можно оформить вот такие-то документы и получить памперсы, например. А то если у меня кончился льготный период на электрооборудование, я и не узнаю об этом никогда.

Юрист, с которым мы пообщались, что называется, без протокола рассказал, как нужно себя вести и что ждать.

— В опеке такие дети должны быть на контроле, им должны оказывать всяческое содействие. Понятно, что есть детки, которые, как растения: их поливают иногда, и больше они никому не нужны. А здесь все делается для детей. Насколько это возможно. Семья полная. Чем такие вещи делать, лучше бы организовали какую-то помощь. Нужно наезжать, двигаться, нападать.

Задолбить вдребезги

— Прокуратура провела проверку и выявила факт нарушения матерью надлежащего исполнения ею родительских обязанностей по лечению и реабилитации детей. Если есть нарушения, если есть основания для привлечения ее к административной ответственности, тогда, конечно, мы привлечем, — пояснила Тамара Попова, секретарь комиссии по делам несовершеннолетних Шипуновского района.

Накануне выхода номера Елена сказала, что заседание комиссии по делам несовершеннолетних, которое должно было состояться 21 августа, перенесли на 4 сентября. Причем ей об этом сообщили по телефону и объяснили тем, что у них недостаточно материала и нужно еще время, чтобы подсобрать его.

— Может быть, будет дальше и хуже, но от меня хоть маленько отстали. Даже на душе повеселело. А в чем я провинилась-то? Что я их неправильно воспитываю, недостаточно кормлю, пою? Ну, вот такие детки. Ведь видят же, как мы живем. Не умираем же. Я хоть сыном сейчас нормально займусь. Ему 30 августа уезжать, он поступил в политехническое училище на мастера-наладчика механообработки. Не знаю, пойдет такая профессия или нет. Будем пробовать, — уже с гордостью и с позитивным настроем поставила точку в нашем сегодняшнем разговоре Елена.

— Но, чувствую, шкуры-то они с меня еще и три, и десять сдерут... За то, что неправильно ходила, неправильно носила...

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №35 от 22 августа 2018

Заголовок в газете: Неисповедимые пути

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру