«Куда, дура, лезла?!» — это первые слова, которые Инга Волженина, как она утверждает, услышала от ворвавшихся в ее дом сотрудников полиции. Напомним, ранним утром 10 августа разбив окно, к ней вломились люди в черных масках. В результате потасовки женщина поранила руку и получила ушибы. «МК на Алтае» встретился с пострадавшими и узнал подробности тех событий.
«Я подумала, нас пришли убивать»
В тот злополучный день в доме находились одни женщины: Инга, ее четырехлетняя дочка и пожилая мама. Глава семейства уехал в командировку в Новосибирск. Она вспоминает, что проснулась от звука разбившегося стекла: «Сначала решила, что маме стало плохо. Она диабетик — бывает, падает в обморок. Пошла проверить и вижу: в окно лезет мужчина в черной маске. Мы недавно машину продали, вот я и подумала – это грабители».
С испугу женщина стала выталкивать незваного гостя из окна, в ходе потасовки сильно поранила правую руку.
– Он меня толкнул, я упала. Помню, подумала: «Ну, все, нас пришли убивать», — говорит Инга, показывая место тех событий.
В себя пришла уже сидя на стуле. Кто-то перевязывал ей жгутом пораненную руку, чтобы остановить кровь. Тут же стоял мужчина в гражданской одежде, как позже выяснилось – следователь, и незнакомые женщины – понятые.
– Стала спрашивать, что происходит? Кто такие? Только после этого он показал мне удостоверение и постановление на обыск, — уверяет Волженина. В документе было сказано, что проводится обыск помещения в связи с розыском подозреваемых в краже, один из которых зарегистрирован по данному адресу. – Я читаю и вижу, что у нас якобы прописан какой-то Данилин. Говорю, Волженены мы. Нет и не было здесь такого, — вспоминает Инга.
Прибывшая скорая забрала ее в больницу, где ей наложили на раны швы и сделали перевязки. Женщина считает, что и ей, и маме с дочкой потребуется и психологическая помощь. – У дочери серьезное неврологическое заболевание, мы стоим на учете у эпилептолога. Ей противопоказаны стрессы. Они могут усугубить состояние. Мы ее от всего оберегали, а тут такое, — вздыхает она.
После случившегося девочка проходит обследование у специалистов. Детский психолог сделал заключение: «В результате диагностики было выявлено, что у ребенка имеются страх, относящийся к группе «социально-опосредованных» — чужие люди, нападение бандитов, группа страхов, связанная с причинением физического ущерба: неожиданные звуки, война».
«Мы бы вас уже отпевали»
Спустя время, анализируя отчаянный поступок, Инга приходит к выводу, что не могла поступить иначе.
– Вот мне многие говорят: надо было ребенка в охапку — и бежать. А куда бежать? Кругом забор, во дворе люди в черном. Легко советовать, — рассуждает она. Рядом стоит муж Андрей. Он в тот же день, как только узнал о случившемся, выехал из Новосибирска домой.
– Когда мы ходили в полицию заявление писать, я спросил у одного сотрудника: «А если бы я дома был. Мог бы с перепугу топорик взять или нож». А он шутит: «Мы бы с вами сейчас не разговаривали, а отпевали», — возмущается глава семьи. Андрей вспоминает, что в тот день жена позвонила в восьмом часу, сказала, что на дом был налет, но подробности сообщить не успела, так как трубку забрал врач.
– Он мне сказал, чтобы срочно возвращался домой. Что супруга в больнице, а дочка — с бабушкой, которая тоже не важно себя чувствует. Я тут же в машину и по газам, — говорит он и добавляет, — я вот не очень разбираюсь в юридических тонкостях, но одного понять не могу. Если обыск намеревались проводить по факту кражи, зачем так вламываться? Не вооруженных же бандитов задерживали.
Все время нашего разговора Галина Анатольевна, мама Инги, ни на шаг не отходит от внучки. – Она у меня каждый вечер, как спать ложится, спрашивает: «А полицейские в черных масках к нам не придут», — вздыхает пенсионерка. Пожилая женщина в ту ночь долго не могла уснуть, пес не давал. «Он у нас так-то спокойный, а тут разгавкался. Я только под утро и задремала. Проснулась от шума, глаза открываю, а у меня в комнате двое мужчин: «Говори, где вы его прячете?». Кого, понять не могу. Отвечаю: «Зять в командировке, больше нет никого». Она говорит, что сначала и испугаться не успела. В ужас пришла, когда ей разрешили пройти к дочери: «Кругом кровища, стекла разбиты, Инга в полуобморочном состоянии сидит. Жуть!».
«Дело явно отказное»
В этот же день Инга написала заявление по факту противоправных действий полиции. В неофициальной беседе кто-то из сотрудников ей намекнул: «Толку не будет. Дело явно отказное. Ты же сама руку поранила».
Вечером 10 августа к ним пришел мужчина, представился руководителем группы захвата.
– Он долго извинялся, спрашивал: может быть нужна какая-то помощь? Признался, что еще до штурма сомневался, что пришли по верному адресу. Говорит, звонил руководству, уточнял, не перепутали чего? Ему сказали начинать штурм. Да я его лично ни в чем не виню. Он выполнял приказ. Виноваты те, кто его отдал, — поясняет позицию пострадавшая женщина.
Больше на Волжененых с объяснениями и извинениями никто не выходил. Они надеются, что в ходе проверок, о которых в СМИ заявили сразу два ведомства — управление Министерства внутренних дел Российской Федерации по Барнаулу и Следственный комитет по Алтайскому краю — выяснятся все обстоятельства и виновные понесут наказание.
– На мой взгляд, причина одна — безалаберность следователя, который, подавая ходатайство о проведении обыска в суд, не проверил информацию по собственникам и жильцам дома. Это делается элементарно. Возможно, поджимали сроки, и никто не стал вдаваться в подробности, — прокомментировал нам бывший сотрудник полиции, попросивший не называть фамилию.
У Андрея Волженина есть и своя версия случившегося. По его словам, на их улице есть дом с номером 72А. «Просто буква отвалилась», — говорит он.
