Ошибка = онкология
Светлана Варкентин стала мамой 5 февраля 1993 года: в этот день на свет появилась ее дочь Катя. Светлане было тогда всего 19, мужу Игорю — 21. Молодым родителям казалось, что в их семье всегда все будет хорошо. Так и было. Катя росла здоровым и красивым ребенком. Едва научившись ходить, принялась танцевать у телевизора. Дочку решили отдать в музыкальную школу и на занятия по хореографии. Она подавала большие надежды, выступала на городских праздниках, радовала родителей победами в конкурсах.
«Когда Кате было 15 лет, она пожаловалась на родинку на спине, еле заметную, которая очень мешала ей выступать: на концертах часто нужно было надевать платья с открытой спиной, а дочь стеснялась. Решили удалить родинку, записали Катю в частный медицинский центр. Там быстренько все убрали, — вспоминает Светлана. — Но через несколько дней на месте, где проводилось хирургическое вмешательство, образовалась новая родинка, которая через две недели выросла в восемь раз больше первоначальной».
Светлана отвела дочь в ту же клинику, записала к врачу, проводившему операцию. Но там, по словам Светланы, сделали вид, что не понимают, о чем идет речь: девочку медики якобы не знают. Однако обследование новообразования все же провели. Диагноз поверг женщину в ужас.
«Нам поставили предварительный диагноз «рак кожи». Пункцию, которая бы подтвердила или опровергла его, проводить было нельзя, потому что могли появиться ранние метастазы. Сказали, надо оперировать. Когда я услышала это, то не могла говорить. О таких вещах даже сейчас вспоминать тяжело, а тогда смотреть на ребенка и понимать, что он может умереть, было невыносимо», — женщина расплакалась.
За помощью Светлана обратилась в онкоцентр. Здесь ей пояснили, что удаление родинок проводится только после биопсии (диагностика тканей организма, в том числе на наличие онкоклеток. — «МК».). Этого в частной клинике сделано не было. Сначала мать даже хотела обратиться в суд, но решила, что важнее сосредоточиться на борьбе за жизнь дочери.
Рождественское чудо
В ноябре 2008-го в онкоцентре согласились оперировать Катю. Начались обследования и многочисленные анализы. На тот момент Светлана ждала второго ребенка, была на втором месяце беременности. Женщина в положении чуть ли не каждый день проводила в больницах. Очень помогали доктора из детской поликлиники. Они организовали все так, что необходимые анализы Катя сдала относительно быстро.
«Я очень переживала, а Катя держалась умницей, — делится воспоминаниями Светлана. — Когда надо было кровь сдавать, доча, зная, что я боюсь этого всего, говорила: «Мама, постой за дверью, а я сама, без тебя схожу».
На операцию Катю положили как раз после рождественских праздников. Во время нее Светланы не было в больнице. Она не смогла присутствовать.
«На нервной почве у меня, уже беременной, отнялись ноги. Я два дня не могла вообще никак передвигаться. Так мой организм отреагировал на происходящее, — рассказывает женщина. — Я не знала, что делать, не понимала, чем могу помочь, и с утра до вечера молилась. Наверное, люди вокруг думали, что я сошла с ума. Когда операция закончилась и Катя начала отходить от наркоза, мы с мужем пришли к ней. Помню, очень старались, чтобы наших слез Катюша не видела, не расстраивалась».
Из онкоцентра Катю выписали пораньше: Светлана уговорила врачей, что дома девочке будет лучше. Уходом за больной девочкой занималась мама, а сестры Светланы по очереди перевязывали и обрабатывали раны. Маму не покидало постоянное чувство страха, что страшная болезнь может вернуться. Напряжение немного спало, когда из исследовательского центра в Новосибирске пришли результаты анализа образцов ткани, взятой после операции. В заключении было написано, что опухоль не злокачественная. Эти слова буквально вернули Светлане и Игорю веру в чудо.
Беда не приходит одна
Естественно, переживания за дочь не могли не сказаться на самочувствии беременной Светланы, у которой и без того была гипертония. Врачи прогнозировали, что роды могут быть непростыми, поэтому важно беречься, но надо ли говорить, что чувствовала мать больного ребенка?
Так вышло, что на 27-й неделе беременности (шесть месяцев) Светлану Варкентин положили в роддом на сохранение, почти сразу после этого у нее резко поднялось давление — женщина попала в реанимацию, а маленькая Кира появилась на свет раньше, чем планировалось. Ее вес тогда был всего 870 граммов, рост — 34 сантиметра. Первые дни своей жизни она провела в реанимации. Врачи не давали никаких гарантий, что девочка будет жить. Из-за того, что Кира поспешила родиться, ее легкие не до конца раскрылись, и она долго дышала с помощью искусственного аппарата. Из-за кислородного голодания ей четырежды делали переливание крови. Ситуацию усугубляло дифференцированное поражение центральной нервной системы, легких и сердца. Был еще целый список заболеваний.
«Когда я ее первый раз увидела, она лежала вся такая «чутельная». На ней был самый маленький памперс, который ей до подмышек доставал, носки шерстяные и шапочка. Все жилки и венки у нее были видны, а кожа почему-то казалась темной. Потом уже начали бровки и реснички появляться, а сначала даже их не было».
Из реанимации Киру перевели в детскую больницу № 7, в отделение для недоношенных, почти через два месяца после рождения — 28 июля. Светлана вместе со старшей дочкой Катей каждый день приходили к ней в гости. Врачи шли навстречу и пускали их к малышке.
«Мы стояли с Катей у инкубатора и по два часа смотрели на Киру и плакали. Приходим, а она уже по-новому наряжена, девочки-медсестры ее то на один бок, то на другой переложат. Им огромное спасибо, — улыбается Светлана. — Однажды, когда мы с Катей смотрели на Киру через инкубатор, она чихнула при нас, а мы напугались и сразу в слезы, долго не могли успокоиться».
Позже Светлане разрешили лечь в больницу вместе с Кирой. Мамы по графику кормили своих детей, делали массаж, купали, пеленали, взвешивали, а потом записывали все это в карточку ребенка. Особенно ценно Светлане было вписывать цифры привеса.
«Помню, кормила Киру из шприца. По чуть-чуть. И однажды мне показалось, что ей этого мало, и я побольше дала. В общем, плохо Кире было очень», — виновато призналась Светлана.
Со временем Кира подросла, и, когда 10 сентября ее выписывали, она весила уже два килограмма.
Сейчас Кире шесть лет. Она здорова, ходит на подготовительные занятия к школе, посещает детский сад, логопеда, массажный кабинет, развивающие центры, занимается художественной гимнастикой, а до этого танцевала и пела в театре эстрадных искусств. Девочка мечтает поскорее пойти в школу, а потом стать невестой, чтобы надеть красивое свадебное платье, как у старшей сестры Кати. Сама Катя недавно вышла замуж и окончила университет. Она совершенно здорова, а в больницы ходит раз в год — удостовериться, что все хорошо.
Мама девочек все так же, даже по пустякам, беспокоится о своих дочках. Любая простуда теперь воспринимается по-другому.
Р. S. Перед выходом газеты в печать нам позвонила дочь Светланы Екатерина. Она очень просила от ее лица поблагодарить маму за подаренную жизнь: «Все, что у нас с Кирой есть, — это благодаря ей. Мы обе постоянно чем-то заняты, у нас всегда находится стимул к жизни, потому что в нас с детства вкладывали все, что могли, была возможность или нет. В нас есть какое-то особенное стремление все успеть. И это только за счет невероятной любви мамы».
