Будни военного времени
Валентина Лиманова родилась 1 сентября 1935 года в селе Топчиха Алтайского края. Девочка была старшей из четырех детей в семье, но, несмотря на трудности, сохранила о раннем детстве приятные воспоминания. Летом ходили купаться на озеро, ловили рыбу с дедушкой. В 1941 году ее семья переехала в Алейск. Только успели заселиться, как советский диктор Юрий Левитан по радио объявил о нападении Германии и начале войны. С тех пор голос знаменитого диктора сопровождал ее семью постоянно, объявляя каждодневные сводки с фронта.
«Стояла теплая, солнечная погода, через три дня после начала войны забрали папу, — вспоминает Валентина Ивановна. — Провожали мы его всей семьей, на станции в Алейске в товарных вагонах разместились сотни мужчин разных возрастов. В этот же день прибыли эшелоны с западной части страны, привезли первых эвакуированных».
В небольшом доме поселилась вся родня: мать, бабушка, четверо детей, родители отца. Восемь человек кое-как разместились в кухне и одной комнате, спали где придется: и на полу, и на печке. В письмах с фронта отец писал, что находится под Москвой, защищает столицу нашей Родины. Вскоре письма прекратились, и в середине 1942 года его комиссовали домой. Единственный мужчина в семье получил тяжелое ранение, став на всю жизнь инвалидом, и первые несколько лет практически не мог ходить.
В 1943 году Валя пошла в школу. 1 сентября вновь, как и в день объявления войны, светило яркое солнце. Мама одела девочку в красивую голубую курточку, дети радовались, что наконец-то будут учиться в первом классе. Вскоре радости стало меньше, пришли осенние холода, а в городе бушевал сыпной тиф. Скученное проживание больших групп людей в тяжелых условиях, холод и отсутствие медикаментов способствовали быстрому распространению болезни. В школьной раздевалке каждый ученик был обязан хранить свою одежду в отдельном завязываемом мешке, чтобы не допустить распространение вшей. Кстати, еще в 1942 году советские врачи разработали эффективную вакцину для профилактики сыпного тифа, ее широкое применение позволило предотвратить эпидемию сначала в Красной армии, а затем и в тылу. Постепенно ситуация нормализовалась и в Алейске.
В городе процветала уличная преступность. Припозднившиеся прохожие нередко становились жертвами грабителей и насильников. Бывали случаи, когда в городском парке поутру находили тела горожан. Отец Валентины в основном лежал в постели, после контузии стал нервным и раздражительным. Именно в это время наша героиня решила стать врачом-невропатологом. Несмотря на все тяжести военного времени, люди верили — победа будет за нами.
«Только Левитан по радио объявит, что наши сдали город, а папа ругается на чем свет стоит, клянет фашистов, — продолжает Валентина Ивановна. — Через пару дней новое сообщение: Красная армия взяла город. Так он сразу начинает кричать: «Ну, что я говорил! Наши победят! Иван еще покажет Фрицу!» В городе с каждым годом появлялось все больше мужчин, вернувшихся с фронта после ранений. Больно было смотреть, как молодые парни без рук и ног передвигаются по улицам на костылях, а безногие на тележках руками от земли толкаются. Многие были озлоблены: работать не могут, на войну не берут… Вот и заливали свое горе. Мама делала самогонку, а меня посылала на рынок продавать из-под полы. Быть может, кто-то осудит, но время было тяжелое, каждый выживал как мог, нас вот самогонка спасла, а людям, наверное, помогла...
О том, что наши победили, папа сказал мне еще вечером 8 мая, наверное, радио слушал внимательно. Я сначала не поверила, а когда пришла в школу на следующее утро, увидела, как все обнимаются. За школой было поле, где собрался народ. Большинство радовались и веселились, но мне запомнилась знакомая, тетя Люба. У нее на фронте погибли два брата и отец, она громко рыдала...»
На приеме — Георгиев и Аксенов
В 1950 году Валентина Лиманова приехала в Барнаул поступать в фельдшерско-акушерскую школу. Она располагалась на втором этаже здания, где сейчас находится магазин «Красный» (тогда на первом тоже был универмаг). За койку в общежитии девушка платила вполовину меньше положенного — как дочь инвалида войны. Детям, чьи родители имели статус участника войны, никаких льгот не полагалось. Общежитие отапливалось печами. Учитывая, что среди будущих врачей парней было мало, девушкам самим приходилось заготавливать дрова на зиму.
«Однажды, на втором курсе, есть было совсем нечего, — говорит Валентина Ивановна. — Оголодали так, что ночью не могли заснуть. Пришли на практику в больницу, взяли там таблетки снотворного. Надеялись, ночь уснем и голод не заметим. Но есть хотелось так сильно, что даже снотворное не действовало. Достали мешок, в котором когда-то были сухари, высыпали все крошки в тарелку, залили их кипятком. Вот такой ужин был. Но учебу все равно никто не бросал. Тогда были четкие ориентиры — без образования не выбьешься в люди. Тут еще и мама тяжело заболела, отец-инвалид и дома трое детей. Я понимала, что вся надежда на меня. Люди друг друга выручали чем могли: однажды наша подружка получила тройку за экзамен и лишилась стипендии до следующей сессии, осталась без денег. Так мы в беде не бросили, всей группой помогали».
В 1954 году, после окончания учебы, девушка устроилась акушеркой в роддом на Горе, затем перешла на работу в детскую поликлинику. Отработав там год, решила получать высшее образование. В 1954 году решением первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева в Барнауле, в бывшем здании КГБ, был открыт Алтайский государственный медицинский институт (ныне — АГМУ). Валентина поступила туда в 1955 году, и, по ее воспоминаниям, в то время чекисты еще окончательно не покинули здание, продолжая занимать несколько кабинетов. Тогда среди студентов обсуждалось громкое дело «стиляг». Якобы несколько сыновей видных партийных и научных деятелей (в том числе сотрудников мединститута), одевавшиеся в узкие брюки-дудочки, по вечерам собирались в доме на Булыгино, где, заперев ставни, слушали джаз и «Голос Америки», встречались с девушками легкого поведения и вели антисоветские беседы. По крайней мере такая версия звучала на комсомольских собраниях.
Во время учебы в мединституте Валентина вышла замуж за 27-летнего преподавателя теории марксизма-ленинизма. Несмотря на рождение сына, учебу она не прекращала и после окончания вуза, в 1961 году, начала работать в больнице 521-го завода КХВ (ныне горбольница № 3). Вскоре родился и второй сын. В 1970-е годы Валентина Ивановна работала в железнодорожной больнице, а затем получила предложение устроиться в поликлинику № 2 краевой клинической больницы — учреждение, специализирующееся на лечении партийной номенклатуры, сотрудников КГБ и прочей элиты края. В то время активизировалась подготовка врачей по иглотерапии после приказа Минздрава. Лиманова прошла специальные курсы обучения в Казани, а затем в Казахстане под руководством китайских медиков. Невропатолог, лечащий болезни с помощью игл, приобрел большую популярность среди первых лиц края, многие чиновники, силовики, их жены и ближайшие родственники стремились попасть на прием именно к ней.
«Александр Георгиев (первый секретарь Алтайского краевого комитета КПСС в 1961-1976 годах) своим высоким положением не злоупотреблял, был очень тактичный человек, — отмечает Валентина Ивановна. — Я и в поликлинике его принимала, и на дом к нему ездила. Помню, сказали, что сегодня он придет ко мне на прием. В первый раз волновалась, но он оказался простым человеком. Зашел, поздоровался, четко сообщил, что его беспокоит. Я выписала препараты, назначила физиолечение — стандартный диалог врач — пациент.
А вот преемника Георгиева Николая Аксенова (первый секретарь крайкома в 1976-1985 годах) я уже лечила с помощью иглотерапии от остеохондроза. Однажды мне позвонили домой и сказали срочно приехать в крайком. Такая ситуация для меня не была редкостью, бывало, и ночью приходилось к кому-то выезжать. С собой всегда возила иголки, специальный аппарат, подающий ток, простынь, медикаменты и т. д. Приезжаю — в зале заседаний сидит много народу, а меня отвели в кабинет к Николаю Федоровичу, где я провела иглотерапию.
Аксенову полегчало, а меня отзывает в сторону Николай Курносов, крайисполкомовский руководитель по торговле. Мол, нужно ли вам чего-нибудь? Я смелости набралась и попросила цигейковую шубу. Шел 1980 год, деньги-то у меня были, да вот просто так достать шубу было невозможно. Он пообещал помочь, да, видимо, позабыл. Спустя некоторое время я ему шуткой напомнила. Через пару дней мне позвонила директор ЦУМа и попросила приехать. Благодаря спецраспоряжению мне удалось купить шубу за 280 рублей».
В 1981 году Валентина Ивановна выходит замуж во второй раз, но уже в 1985-м ее муж умирает. Врач увольняется из поликлиники по личным причинам, в жизни наступают тяжелые времена. Приходится несколько раз менять место работы и много лет трудиться после пенсии. В стране разруха 90-х, криминал, а в 2002 году трагически погибает сын. В то тяжелое время Валентина Лиманова часто плакала прямо на улице или в автобусе. Однажды ее начала успокаивать сердобольная женщина. Разговорились — выяснилось, что она работает в клубе для пенсионеров «Вдохновение». Пришедшая туда по приглашению новой знакомой Валентина Ивановна обрела успокоение, преподавая бабушкам и дедушкам лечебную физкультуру, нашла много новых друзей. Сейчас наша героиня на заслуженном отдыхе, летом — сад, зимой — телевизор и домашние заготовки. У Валентины Лимановой, помимо второго сына, есть три внука, недавно родился правнук. Женщина пообещала себе никогда не унывать, а продолжать радоваться жизни, даря тепло своим родным и близким.
«По сей день в душе я остаюсь врачом, — подчеркивает Валентина Ивановна. — До сих пор общаюсь со многими своим пациентами. Они ко мне приходят в гости чайку попить или подлечить просят. Я никому не отказываю, ведь желание помогать людям сопровождает врачей всю жизнь».
