Хищение или улучшение
Как ранее сообщали краевые СУ СК и прокуратура, Карл, будучи директором АО, 100 процентов акций которого принадлежат городу, в 2018 году заключил с коммерческой организацией договор аренды части участка, на котором расположен полигон твердых бытовых отходов. Договорные обязательства носили формальный характер и фактически обосновывали пребывание на территории полигона посторонних лиц. Они занимались сбором и сортировкой бытовых отходов, которые ежедневно доставляли на полигон. Из общей массы мусора извлекали сырье, пригодное для вторичной переработки и представляющее ценность, — металл, стекло, пластмасса. Следствие считает, что Карл знал о противоправности данной деятельности и не принял мер к ее прекращению, а, напротив, допустил вывоз сырья и продление договора аренды, нанеся ущерб АО и городу.
Суд первой инстанции приговорил Карла к шести годам колонии и оштрафовал на 800 тысяч рублей. Также с него планируют взыскать ущерб в размере 202,5 млн рублей. По мнению стороны защиты, с момента оглашения приговора в районном суде в деле могли появиться важные детали. На заседании 18 июля со стороны подсудимого собралась группа поддержки из числа родственников и знакомых.
Сначала судья зачитал приговор первой инстанции, затем предоставили слово каждой из сторон. Первому — защитнику. Адвокат Максим Гордеев в своей речи пытается донести мысль, что его подзащитный действовал в рамках закона и в интересах компании, стараясь соблюсти экологические требования и сэкономить бюджет организации. По его мнению, действия директора не содержат никакого состава преступления, а обвинения строятся на неправильной интерпретации законодательства, ошибочных выводах экспертов и игнорировании реальных фактов.
Адвокат уверен, что Карл не совершал хищения и не стремился получить личную выгоду. Он настаивал, что мусор, который находился на полигоне, не является собственностью предприятия, а значит, его нельзя украсть. В качестве подтверждения этой версии он приводил решения арбитражных судов, заключения экспертов, мнения специалистов Верховного суда, выводы госорганов, включая Госдуму и Росприроднадзор.
Максим Гордеев указал, что действия его подзащитного помогли предприятию не потерпеть убытки, а наоборот — получить небольшую прибыль. Благодаря тому, что запрещенные к захоронению фракции передали другой организации, предприятие сэкономило на захоронении, освободило место на полигоне. Это не преступление, а разумное управленческое решение, особенно в условиях угрозы административной ответственности со стороны природоохранной прокуратуры.
Адвокат раскритиковал экспертизу, на которую ссылается обвинение. Его возмутило, что стоимость похищенного мусора определяли не эксперты, а следователи, а методы оценки — спорные.
Прокуратура согласна с приговором
Затем слово взяла сторона обвинения, которую представляли две сотрудницы прокуратуры. Обе подчеркнули: действия Карла содержат состав преступления, предусмотренный статьей о хищении. По их словам, обвиняемый не просто неправильно действовал, а умышленно распорядился чужим имуществом в личных интересах, причинив ущерб предприятию и муниципальному образованию (администрации Барнаула) в целом.
Гособвинители настаивали, что отходы, находящиеся на полигоне — не просто мусор. Они содержат вторичные материальные ресурсы, которые можно переработать и продать. По нормам гражданского и экологического законодательства, именно предприятие, на территории которого находились эти отходы, обладало правом собственности на них.
Также прокурор отвергала доводы, что экспертиза ущерба проведена некорректно. Она подчеркнула, что ее проводили квалифицированные эксперты, и ее результаты — ущерб на 200 млн рублей — получены с использованием сравнительного метода. Эксперты не просто умножали количество на цену, а анализировали реальные цены на вторресурсы в аналогичных организациях.
Прокурор также ответила на аргументы защиты, что предприятие получило прибыль от действий Карла. Они считают, что временные выгоды в виде арендной платы и освобождения площади не отменяют прямого ущерба от утраты ценного имущества. Деятельность Карла, по мнению обвинителей, носила притворный характер — договоры аренды использовались как прикрытие для хищения.
Выступающая также сослалась на показания свидетелей, подтверждающих, что сотрудники частной компании были заинтересованы в сборе вторсырья и эта деятельность приносила им прибыль. Это, по ее словам, доказывает, что ресурсы имели реальную ценность. Прокуратура считает, что приговор должен остаться в силе.
Слово подсудимому
После выступления сторон судья перешел к вопросу повторного исследования доказательств, о котором просили адвокат и Виктор Карл. Прокуратура считала, что это не нужно. В итоге судья согласился с позицией обвинения и отказался от исследования. Других ходатайств и дополнительных документов для приобщения у сторон не было. «Судебное следствие является оконченным. Переходим к прениям», — заявил судья.
Слово предоставили Виктору Карлу, который выступил по видеосвязи. На заседании присутствовали его родственники, в том числе жена и сидящая рядом женщина, которые почти все заседание держались за руки.
Карл пытался объяснить, что его действия как директора не содержат состава преступления, а обвинения основаны на неправильном понимании законодательства, экономической реальности и фактических обстоятельств дела. Он подчеркнул, что руководствовался интересами предприятия, соблюдением экологического законодательства и здравым смыслом, а не корыстными побуждениями.
Карл уверял, что отходы не являются чьей-либо собственностью. Это мусор, который передается на полигон для захоронения, и ни одно юридическое или физическое лицо не сохраняет на него право собственности. По его словам, если бы кто-то на самом деле владел этим мусором, то платил бы за его захоронение, за негативное воздействие на окружающую среду — а это делают именно граждане и организации через тарифы. То есть, по сути, мусор принадлежит всем и никому конкретно.
— Кто-то говорит?, — внезапно спросил Карл в ходе выступления.
— У нас все молчат, — ответил судья.
— Значит эхо, — сказал Карл и продолжил.
Он указал, что поступающие на полигон отходы никогда не ставились на баланс предприятия, не учитывались как активы, не облагались налогами и не подлежали оценке. Более того, сама структура полигона — объекта захоронения — исключает возможность владения отходами как собственностью. Карл пояснил, что его действия были направлены на выполнение требований природоохранного законодательства. В 2018 году правительство РФ запретило захоранивать определенные фракции отходов, и прокуратура начала привлекать предприятие к ответственности. Чтобы избежать штрафов и административного преследования, он заключил договоры с компаниями, которые вывезли эти отходы. Это не было схемой для личной выгоды — наоборот, это помогло полигону сэкономить бюджет, освободить место и получить небольшую прибыль от аренды участка.
Карл раскритиковал экспертизу ущерба. По его словам, эксперты не оценивали реальные затраты на извлечение и сортировку вторичных ресурсов, а просто взяли готовую цену от частной компании и умножили на количество. Подсудимый заявил, что если бы он действительно украл этот мусор и передал его третьим лицам, то они бы стали соучастниками преступления, но никаких обвинений в их адрес не выдвинуто.
Эмоции присутствующих
Заседание завершилось прениями сторон. Максим Гордеев сказал, что приводил доводы исходя не из собственного мнения, а по определениям конкретных дел в Верховном суде. «Там однозначно указано, что мусор, расположенный на полигоне, является собственностью мусорообразователя. На каждую позицию, на то, что ссылался прокурор, есть судебные решения, я их приводил. И арбитражных судов, и судов общей юрисдикции. То есть на все вопросы, на которые указывает прокурор, даны ответы, и причем эти ответы отличны от позиции прокурора», — резюмировал адвокат.
Прокуроры возражали против доводов защиты. Если бы отходы не обладали ценностью, то не привлекли бы внимание других организаций, подчеркнули гособвинители. «В результате действий Карла они выбыли с территории полигона, это тоже находит подтверждение фактическими обстоятельствами, собранными и оцененными судом доказательствами. Не постановка на баланс отходов не исключает виновности действий Карла, не исключает состава преступления в его действиях, в совокупности закона, положениями о праве собственности, о правовом режиме отходов производства, порядке перехода права собственности. Полагаю, что действия Карла правильно оценены как преступные, им дана верная юридическая оценка, а приговор является законным и обоснованным», — ответила представитель прокуратуры.
На этом заседание завершилось и был объявлен перерыв до конца месяца. Уже на выходе из зала суда, родственники Виктора Карла решили дать комментарии.
«Я уверена, что все искажается, — высказалась супруга Карла Елена. — Кто инициатор всего этого, мне неизвестно. У нас заявлено было почти 50 свидетелей. Большинство из них были на стороне Карла и все заявляли о его невиновности, абсолютно все подтвердили нерентабельность этой деятельности, абсолютно все подтвердили, что отходы не являются правом собственности, не стоят на балансе предприятия. Но тем не менее, этому не дана никакая правовая оценка».
Брат подсудимого по имени Андрей уточнил, что не считает себя юридически подкованным человеком, но высказал мнение: «Виктор — человек, который старался сделать для города что-то полезное, сделать город чище для людей. И когда его за это сажают и закрывают... Считаю, что держат его необоснованно».
Следующее заседание состоится 31 июля. Там подсудимый скажет последнее слово. Возможно, в этот же день краевой суд вынесет решение.