Хладнокровный убийца под личиной обывателя
… Алексей Сорокин (здесь и далее имена и фамилии изменены. — прим. ред.) проживал в Псковской области. Когда началась война, он добровольно поступил на службу к немецко-фашистским захватчикам. Принимал непосредственное участие в аресте 130 мирных жителей, которых потом немцы расстреляли. Да и сам Сорокин входил в так называемую группу исполнителей из семи человек, которая занималась расстрелом всех, кого заподозрили в связях с партизанами.
Хладнокровного убийцу, успешно скрывавшегося от правосудия под личиной обывателя долгие годы после войны, в декабре 1962 года задержали алтайские чекисты. Его отправили в Псковскую область, где он расстреливал мирных жителей.
Чтобы понимать, насколько кропотливым был труд чекистов, нужно представить условия, в которых им приходилось работать: неразбериха с регистрацией и пропиской, отсутствие каких-либо баз данных. Даже качественное фото — большая редкость. Обычно ориентировки на розыск выглядели так: «Алексей, лет 28-ми, высокого роста, блондин, глаза голубые. Агент германской разведки. Окончил школу разведчиков в г. Полтаве. Подготавливался к переброске в тыл Красной Армии. При обнаружении подлежит арестовать».
Примечательно, что в послевоенное время по статьям 58-1 «а» УК РСФСР (Измена Родине) и 58-1 «б» (Измена Родине, совершенная военнослужащим) зачастую приговаривали не к высшей мере наказания — расстрелу, а к длительным срокам. Дело в том, что по показаниям разоблаченных преступников дальше выявляли тех, кто пока смог избежать справедливой кары, проживая в Советском Союзе и тщательно скрывая прошлое. И подобная практика была достаточно успешной: обвиняемый мог дать показания на несколько десятков человек, с которыми учился в разведшколе, работал в лагере, проживал на оккупированной территории. У кого-то находились совместные фото в нацистской форме, которые могли быть использованы для опознания и доказательств причастности к сотрудничеству с фашистами.
Срочными телеграммами летели ориентировки на выявленных предателей. В свою очередь задержанные в Алтайском крае на допросах называли известных им изменников Родины. Бывало, что обвиняемый давал сведения на 100-130 человек, с которыми плечо к плечу служил на благо Рейха.
Агент-провокатор
Сопоставимые с расходами на вооружение внушительные средства уходили в фашистской Германии на профессиональную подготовку мастеров слова. Предполагалось, что их оружие — язык и перо — нанесут не меньший ущерб противнику, чем пули и снаряды. Ведь Рейху нужны были не только земли и ресурсы, но и требовались миллионы оболваненных рабов, в силу убеждений не способных к сопротивлению.
… В звании лейтенанта, по окончании в июне 1941 года Тамбовского кавалерийского училища имени Первой Конной Армии, Виктора Порывайло отправили на фронт. Уже через месяц, в боях на территории Белоруссии его ранили, и он попал в плен.
В мае 1942 года его отобрали в числе других военнопленных с высшим и средним образованием для обучения в «Аусбильдунгс лагере» — располагавшейся в Берлине специальной школе по подготовке фашистских агентов-пропагандистов. Их использовали в качестве вербовщиков в тогда еще только организуемую немцам в так называемую «Русскую Освободительную Армию» (РОА). Решение обучаться Порывайло принял добровольно. Спустя год интенсивной подготовки его, опять же по собственному желанию, направили в офицерскую школу города Летцена, где готовили кадры для частей РОА. Там, чтобы закрепить документально верность идеалам национал-социализма, Порывайло дал расписку-обязательство вести непримиримую борьбу против Советской власти.
Быстро освоившего разговорную немецкую речь, его выпустили досрочно и направили в расположение войск, где назначили помощником начальника штаба. Основной обязанностью Порывайло было ведение пропаганды среди гражданского населения на оккупированных территориях, организация радиопередач и переброска листовок антисоветского, пораженческого содержания для солдат Красной Армии, находившихся на передовой. Не гнушался он участием в допросах пленных и перебежчиков.
В апреле 1943 года приказом Власова ему присвоили звание лейтенанта. В сентябре того же года новоиспеченный фашистский офицер попал в аварию на мотоцикле, и его направили в госпиталь на лечение, а оттуда — в запасной полк в городе Бобруйске.
По пути, оценив складывавшуюся на фронте расстановку сил, Порывайло сбежал к партизанам. При допросе в СМЕРШе, используя навыки, полученные при обучении в спецшколе, скрыл многие нелицеприятные факты биографии. Зачисленный в партизанский отряд, особо под пули не рвался. Чувствуя пристальное внимание к себе со стороны контрразведчиков, всячески старался скрыть предательскую сущность.
В мае 1945 года его демобилизовали как бывшего командира взвода партизанского отряда. Предполагал успешно продолжить жизненный путь в Сибири. Поселившись в живописном Горном Алтае, обучаясь на заочном отделении Московского полиграфического института, Виктор Порывайло намеревался заниматься сочинительством. Он самонадеянно считал, что его жизненный опыт вполне предоставляет ему такое право…
Ослабив бдительность, часто привлекал к себе внимание повышенным самомнением: в его рассказах то и дело проскальзывали истории о благополучной жизни в Германии. И все же та мерзость, которой он зарядился на службе фашистам, проявилась в его произведениях, которые он, рассчитывая на безусловное признание таланта, отправлял в сибирские издательства. Оттуда однако приходили отнюдь не восторженные рецензии и хвалебные оды. Литературные консультанты недоумевали: произведения, малозначительные по содержанию, переполняли гнусности и порнография. В марте 1948 года его арестовали как немецкого агента-пропагандиста и осудили на 25 лет.
Казалось бы благородной профессии...
22 февраля 1947 года арестовали учителя одного из сел Алтайского края Виталия Кабанова. Живя под вымышленным именем, с фиктивными документами, этот представитель одной из самых благородных профессий на самом деле оказался предателем. Его, военнопленного, завербовали, чтобы негласно выявлять антифашистов в лагерях. И будущий сельский светоч знаний старательно справлялся с порученным делом — выдавал евреев, офицеров Красной Армии и тех, кто готовился к побегу.
Другой предатель Александр Айфальд, в начале войны оказавшись на оккупированной немцами территории одного из сел Белоруссии, добровольно поступил на службу в полицию в должности помощника коменданта. В течение года был переводчиком в районной немецкой жандармерии.
Заслужив доверие оккупантов, участвовал в поимке и расстрелах советских партизан, грабежах имущества у мирного населения. В составе карательного отряда принимал участие в убийствах людей (на его счету более 125 жертв) и поджогах сел. На допросах изощренно избивал арестованных. С ноября до окончания войны Айфальд служил в дивизии «СС». За доблестную службу ему присвоили звание оберефрейтора и наградил бронзовым крестом. В сентябре 1945 года каратель репатриировался в СССР и укрылся в одном из сел Кулундинского района. Но не надолго: его разоблачили в апреле 1947 года и отправили в лагерь на 25 лет.
А вот карателя Сергея Бобровского, уроженца Днепропетровской области, приговорили к высшей мере наказания — расстрелу. Те зверства, которые он творил на территории родной оккупированной Украины, не оставили ему шанса на снисхождение. Бобровский лично арестовывал, допрашивал и убивал советских людей. Причем, ему не было разницы, кто перед ним — женщина ли, старик — удовлетворив садистские желания на допросах, он вешал несчастных в городском парке города Змиева.
Многие алтайские чекисты были участниками Великой Отечественной войны, видели жестоко убитых фашистами и их подельниками детей, женщин, стариков, сгоревшие дотла села, угнанных в рабство и заморенных до смерти военнопленных. Какой должна быть выдержка, чтобы собрав доказательства вины подобных нелюдей, выслушав их личные показания со всеми подробностями о сотворенных зверствах, не привести заслуженный приговор в исполнение еще до суда…
Справка
Только из учтенных репатриантов, прибывших на жительство в Алтайский край с июня 1945 по сентябрь 1947 года разоблачили и привлекли к уголовной ответственности 18 официальных сотрудников разведки и контрразведки противника (профессиональные шпионы!) 25 агентов, 47 карателей и прочих нацистских прислужников. В 1948 году сотрудники управления МГБ по Алтайскому краю установили 198 разыскиваемых государственных преступников — обученных немецкими разведшколами агентов и других пособников фашистов. В 1949 году — 42 агента немецкой разведки и 101 изменник Родины.