Легендарный алтайский адвокат отмечает золотой юбилей в профессии

Леонид Шпиц: «О выборе не пожалел ни разу»

22 февраля 2017 года президент Адвокатской палаты Алтайского края, председатель «Алтайской краевой коллегии адвокатов» Леонид Шпиц отмечает 50 лет профессиональной деятельности. Ровно полвека назад его приняли в краевую коллегию, с тех пор он неизменно в строю и авангарде региональной, советской и российской адвокатуры. Об основных этапах жизненного пути юбиляр рассказал корреспонденту «МК».

Леонид Шпиц: «О выборе не пожалел ни разу»

В вуз — за компанию

— Леонид Гидальевич, что подвигло вас выбрать профессию адвоката?

— После школы поработал на заводе «Трансмаш» в Барнауле, три года в армии отслужил, за плечами была только школа рабочей молодежи. Мама меня «точила», чтобы шел дальше учиться, хотя у меня не было никакого желания.

— Почему выбор пал на Томский госуниверситет?

— За компанию. Еще в армии мой товарищ сначала собирался в Москву, но там нужно было сдавать на приемных экзаменах математику, а я любил ее только издали. Начали искать, в какой вуз можно было поступить, чтобы не сдавать точные науки. Так возник на горизонте Томский госуниверситет.

После окончания там же полугодовых подготовительных курсов я поступил успешно на очное отделение по специальности «правоведение». В отличие от друга. Это было в 1962 году.

— Чем запомнилась учеба в вузе?

— ТГУ — это фирма. Преподавательский состав был исключительно высокого уровня. Томская профессура комплектовалась из ссыльных. Из тех, кто создавал конкуренцию центру. Наиболее подготовленные и демократичные, прямо скажем, бунтари, были собраны в ТГУ и Свердловском юридическом институте (ныне — Уральский государственный юридический университет. — «МК»). Они работали преподавателями во многих поколениях. Если такой учитель вас отметил, что вы серьезно относитесь к учебе, он просто так не отпустит, а будет вести по жизни.

И мы их помним: Андрей Иванович Ким, Вадим Донатович Филимонов, Виктор Нифонович Щеглов, Иван Васильевич Федоров и другие. Были те, кто прошел войну, например, Владимир Петрович Бурчанинов… Это профессура с большой буквы.

По другую линию фронта

— Как получилось, что вы буквально со студенческой скамьи стали адвокатом? Большинство к этому приходит с другой стороны линии «фронта»: из следствия, прокуратуры, уголовного розыска и т. д.

— Случайно. О карьере адвоката у меня не было даже мыслей. В 1966 году после окончания университета меня направили в отдел социального обеспечения Барнаула. Не горел желанием там трудиться, у меня были другие планы, но полгода пришлось отдать этой работе.

Потом все внезапно изменилось. На Мало-Тобольской улице в Барнауле располагался в то время учебно-консультационный пункт, позже филиал ТГУ. Я туда иногда захаживал, потому что там было много знакомых среди преподавателей и студентов.

Однажды зашел, а там как раз проходил госэкзамен. Из аудитории вышел Андрей Иванович Ким, который очень хорошо меня знал, именно с его благословения мне и разрешили сдать экстерном два курса. Потому что экстернат был не в почете, и давали разрешение на это очень редко.

…Когда он меня увидел, спросил: «Ты где?» — «В собес направили». Он посмотрел на меня оторопело. Я ему объяснил, что, мол, мест больше в Алтайском крае не было, вот и определили на замещение свободной вакансии.

И тут вышел председатель госкомиссии, заведующий отделом административных органов крайкома КПСС Рычков, по тем временам большой начальник. Тогда Андрей Иванович обратился к нему: «У тебя с кадрами хорошо?» — «Не очень». — «А у меня один из лучших студентов — в собесе. Непорядок». На что Рычков предложил прийти к нему на прием. Когда пообщались, он поинтересовался у меня, куда я бы хотел пойти. А накануне мы на семейном совете с супругой (она уже работала в суде) решили, что для моего характера наиболее подходящая работа — адвокатом. Я об этом и сказал Рычкову. Так и попал в адвокаты.

И 22 февраля 1967 года меня приняли в стажеры Алтайской краевой коллегии адвокатов. С тех пор как на галерах.

Из суда — под конвоем

— Ваше первое дело?

— …Две недели простажировался — зовет меня к себе шеф, Дмитрий Иосифович Остролуцкий, фронтовик: некому идти в процесс [в суде]. Человек на десять. Ребята, что постарше, отбирали велосипеды у младших. На юридическом языке это —

грабеж. Получил, таким образом, боевое крещение: моему подопечному дали условное наказание, хотя грозил реальный срок. Потом этот парень работал водителем и, когда проезжал мимо, всегда салютовал звуковым сигналом: мол, спасибо.

— Что запомнилось больше всего из тех времен?

— Очень мало тогда было адвокатов, а край большой, поэтому приходилось часто ездить в командировки. В один год, подсчитал, у меня было 264 (!) командировочных дня. Дома я практически не жил. Очень трудно было. Но я ни разу об этом не пожалел. Потому что это был бесценный опыт, которого нигде больше не наберешься. Особенно на судебных процессах в деревнях, районах. Тогда людям это было интересно, в клубах собиралось по 500-1 000 человек.

— С какими сложностями приходилось сталкиваться?

— Большинство населения смотрело тогда на адвоката как на соучастника преступления. Выступаешь в клубе, крики из зала: «Не слушайте его, он сам такой». После процессов о жестоких убийствах, изнасилованиях приходилось выходить из зала суда под конвоем: народ готов был разорвать. А что делать? Работать-то надо!

Постепенно положение исправлялось, люди начинали понимать, что не мы убийцы, приходилось  объяснять, что мы защищаем не преступление, а человека, который попадает в разные обстоятельства.

…Тогда очень много «отвешивали» за зерно: хлеб был стратегическим продуктом. Установка КПСС была такова, что таких расхитителей социалистического имущества нужно судить по полной программе. Так вот, одного парня, работавшего водителем и возившего урожай, соседка уговорила сгрузить целую машину зерна ей в ограду. Его, естественно, «сгребли» представители правопорядка, поднялся нешуточный ажиотаж. Меня назначили защитником на этот процесс.

Дела такого рода относились тогда к подсудности краевого суда. Посмотрел: парень хороший, семья нормальная. А срок грозил серьезный. Я искал какие-то положительные моменты в его биографии, встречался-общался с родителями. А у него была такая история, о которой написали даже газеты: он спас ребенка, который попал в выгребную яму. Услышал крики о помощи, когда проходил мимо.

Грех было не воспользоваться таким козырем. А этому парню вменялся еще один эпизод, с которым я был категорически не согласен и написал жалобу в Верховный суд СССР. Родственники оплатили мне проезд до Москвы, где во второй инстанции рассматривалось дело. К счастью, я этот процесс выиграл, второй эпизод отменили и определили условную меру наказания. Ему дали срок, но не такой жесткий, какой просила сторона обвинения, — так называемую «химию», условно, но с обязательным привлечением к труду.

То есть в Барнаул я вернулся с победой. А над кем? Председателем краевого суда и прокурором края! Потому что в Барнауле процессом руководил сам председатель краевого суда: одно-два дела в год он был обязан рассматривать. Как и прокурор края. Вот они и собрались вместе, и я с ними в одну компанию. Дело было настолько важным, что присутствовал сам первый секретарь райкома партии…

…Прокурор края после этого года два-три со мной не здоровался, а председатель крайсуда — человек мудрый, понимающий — мимо проходил и дружески пожал локоть. Работа есть работа!

Лучшая из юридических профессий

— В каких наиболее значимых делах пришлось вам участвовать?

— Позже я перешел на специализацию по так называемым хозяйственным делам, где видные и крупные руководители солидных организаций, по мнению следствия и обвинения, перепутали свой карман с государственным. Среди знаковых отметил бы знаменитое «Дело о 600 миллионах», по которому был вынесен в конце концов оправдательный приговор. Защищал бывшего начальника ГАИ края. Были и другие дела…

— Помимо профессиональной работы, вы очень активный общественный деятель…

— Я был в свое время, как считаю, случайно избран председателем Алтайской краевой коллегии адвокатов. До этого у меня никогда не было руководящих должностей, и меня это полностью устраивало, потому что я всецело отдавался профессии, спокойно работал. Тем более что у руководства коллегии я всегда был не в чести, потому что у меня всегда было особое мнение, которое не каждый мог высказать вслух. Ко времени моего избрания у меня было 22 (!) выговора, и избрание меня председателем — это нонсенс. Один из выговоров меня особенно вдохновляет на дальнейшие действия: «По слухам…».

О результатах этой работы говорит такой факт: в 1993 году в коллегию входило 242 адвоката, сегодня во всей палате больше 800. Работаем по новому закону от 2002 года: создана Адвокатская палата, адвокатские конторы по всему краю. Наша палата входит в десятку лучших в России. 

Мои достижения — это работа моей команды, нашей адвокатской корпорации. Например, Галина Владимировна Харламова, вице-президент Адвокатской палаты. Очень грамотный профессионал, с ней мы работаем вместе почти четверть века — в нынешнем апреле будет 24 года.

— Вы — основатель династии юристов…

— Да, старшая дочь Татьяна — адвокат, младшая, Юля — мировой судья (супруга Елена Петровна — кандидат философских наук, доцент, работала в БГПИ, ныне в АлтГПУ. — «МК»), внучка Марина также работала раньше адвокатом, сегодня — в Правительстве края.

— О раз и навсегда сделанном профессиональном выборе не пожалели?

— Ни разу! Это одна из самых, на мой взгляд, лучших юридических профессий.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №9 от 22 февраля 2017

Заголовок в газете: Леонид Шпиц: «О выборе не пожалел ни разу»

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру