Встреча через 68 лет
Делегацию принял вице-губернатор Даниил Бессарабов. Он рассказал гостям о крае, экономическом потенциале региона, рекреационных возможностях, историко-культурном наследии.
«Сотрудничество Алтайского края с Японией развивается не только в экономической, но и в гуманитарной сфере, — сообщил в своем выступлении вице-губернатор. — На протяжении ряда лет администрацией края оказывается содействие Министерству здравоохранения, труда и благосостояния Японии в реализации мероприятий, посвященных памяти японских граждан, погибших на территории бывшего СССР после Второй мировой войны. Мы должны бережно и уважительно относиться к истории наших государств». Даниил Бессарабов заверил, что всем членам делегации в каждом муниципалитете будет оказана всесторонняя помощь.
В свою очередь Тамагава Макото выразил благодарность руководству края за предоставленную возможность посетить места захоронения умерших военнопленных, за помощь делегации. «Надеюсь на дальнейшее развитие гуманитарных отношений между нашими государствами и укрепление экономических связей между Алтайским краем и Японией», — отметил он.
В Барнауле японская делегация посетила городскую больницу № 4, на территории которой расположен памятник японским военнопленным, умершим на Алтае.
Как рассказала корреспонденту «МК» переводчица Марико, в составе делегации 12 родственников (отцы, братья, дяди и т. д.) японских военнопленных, нашедших свой последний приют на Алтайской земле. Непосредственно на территории больницы захоронено, по ее словам, около 300 интернированных. В составе делегации в Барнаул прилетела Киоко Кито, у которой, по имеющейся информации, где-то здесь похоронен отец. «Недавно она получила официальную информацию от Министерства здравоохранения, труда и благосостояния Японии (ее министерство получило от российского правительства), что ее отец «спит» на этой территории. А до этого информация была очень уж неопределенной: «где-то на территории Алтайского края», — сказала Марико.
Тамагава Макото в разговоре с корреспондентом «МК» признался, что, несмотря на то что он уже третий раз на Алтае, только что прошедшая памятная церемония произвела на него неизгладимое впечатление. «Спустя 68 лет госпожа Киоко Кито наконец-то узнала, где упокоился ее отец», — сказал он. Он выразил также благодарность барнаульцам, которые ухаживают за кладбищем и памятником. Макото подчеркнул, что японское правительство постоянно занимается поиском захоронений, и если есть возможность вернуть на родину останки японских военнопленных, то это осуществляется. «Что касается Алтайского края, то некоторые захоронения пока не определены, останки не найдены, поэтому именно в этом направлении мы намерены предпринять максимум усилий», — заверил чиновник Минздрава Японии.
Искупление вины
…Сибирь в годы Второй мировой вой-ны стала крупным регионом размещения военнопленных. Они, а также интернированные, рассматривались прежде всего как «трудовой фонд» и использовались в народном хозяйстве СССР.
По информации управления края по обеспечению международных и межрегиональных связей, с 1943 до конца 1945 года в Сибири был организован 21 лагерь для военнопленных. Из них 8 находились в западной части региона и 13 — в восточной. В сибирские лагеря направили около 235 тыс. военнопленных, из них 90 тыс. в Западную и 145 тыс. — в Восточную Сибирь.
Сеть лагерей для военнопленных японцев в спешном порядке организовывалась в последние месяцы 1945 года. В Алтайском крае в 1945-м были сформированы три лагеря, где содержались японские военнопленные: № 36 (3 500 человек, Новоалтайск), № 128 (6 000, Барнаул) и № 511 (5 965, Рубцовск). В первых двух лагерях находились только японцы, а в третьем — еще и немецкие военнопленные.
Управление первого из них располагалось в Чесноковке (ныне Новоалтайск). Пять отделений треста «Сибстройпуть» дислоцировались вдоль строящейся железной дороги. В суровых сибирских условиях японцы выплачивали «репарации трудом» — добывали уголь и руду, строили железные дороги, жилые дома, заготавливали лес. Военнопленные японцы внесли большой вклад в строительство Новоалтайска. Чаще всего пленные жили там же, где и работали, — на стройках и заводах.
Непосредственно в Барнауле находились пять лаготделений и еще одно — в Троицком районе. Управление лагеря заключило ряд хозяйственных договоров с промышленными предприятиями региона на обслуживание и поставку рабочей силы из контингента военнопленных бывших японской и немецкой армий. В частности, японцы работали в тресте «Стройгаз» (881 человек); на кожзаводе (171), обозоремонтном заводе (40), на сельхозработах в совхозе УМВД края (50), УВС Главвоенстроя (400), заводе № 77 (552 японца и корейца), ВРЗ (555) и САРМ (20).
По воспоминаниям барнаульца В. Ясакова, летом 1946 года, будучи 16-летним, он работал в одной из портновских мастерских. С ним рядом трудились около десяти японцев. Ясаков подробно рассказывает о быте пленных, об отношении к ним наших соотечественников: «Большинство из них было, по-видимому, из сельской местности. Как о специалистах о них тогда трудно было судить, очевидно, сказывалась неволя. Люди были подавлены своим положением. Хотя бывали у них и светлые минуты. И тогда они пели песни на родном языке».
«Есиока немного говорил по-русски. Был всегда подтянут, опрятен и чисто выбрит и всегда чем-то интересовался, пытался учить меня японскому языку. Сома приходил редко. Он был переводчиком и говорил по-русски без акцента. Мне он казался человеком образованным. Сома интересовался нашими обычаями, культурой. Недолго мне пришлось общаться с японцами, но воспоминания о них остались самые теплые», — заключает В. Ясаков.
Еще один очевидец Мария Степанова на страницах одной из газет рассказывала, что работала медсестрой в одном из японских лагерей: «Немцы и румыны были тише воды, ниже травы, но были они недолго, так как японцы с немцами находиться не могли, издевались. Немцев перевели в Рубцовск, а японцев оставили у нас. В нашем лагере на заводе ВРЗ содержалось 2 000 японцев. Они строили вагоны. А вообще в Барнауле их было много: на Станкостроительном заводе, например... Были они в Барнауле до 1948 года, потом одних отправили в Японию, а других куда-то еще, на поселение, тоже в Сибирь. Вы не поверите, но некоторые даже не хотели уезжать».
В начале 1946 года японские военнопленные были переведены из Боровлянского лагеря (село Троицкое) в Бийск. Лагерь японцев находился недалеко от спичечной фабрики. Трудились военнопленные на мясокомбинате, лесозаводе и котельном заводе.
По воспоминаниям очевидцев, пребывали они в ужасных условиях: страшный голод, тяжелые болезни. «Случалось, русские женщины кормили подошедших японцев. Специально ловили для них ящериц, японцы их едят. Голодные, грязные, оборванные, вшивые, они — пленные японцы — были ни живы ни мертвы, как призраки. Бывало, под конвоем вели их по городу в баню — и тут же, у всех на глазах, падали замертво по два-три человека. Не успели отмыть тело, а душа уже простилась с ним. Затем, когда скапливались трупы, увозили их в большом коробе, словно дрова, и хоронили в общих могилах, то ли на городском кладбище, то ли где-то за городом», — цитирует воспоминания очевидцев «Алтайская правда».
…Всего же в крае скончалось около 2 500 японских военнопленных. В результате проводившихся работ по поиску захоронений были эксгумированы и отправлены в Японию останки 81 человека.
Сегодня известно несколько захоронений японцев, два из них неподалеку от села Боровлянка в Троицком районе, где они работали на лесоповале; рядом с селом Сорокино на 64-м километре железной дороги Барнаул — Артышта в Рубцовске; на Мочищенском и Народном кладбищах в Бийске, а также на территории горбольницы № 4 в Барнауле. Также захоронения пленных японцев есть на территории Меланжевого парка, на Булыгинском кладбище, в районе Дворца культуры Барнаула и на территории училища № 35.
Памятник на «Северном»
В рамках соглашения между правительствами СССР и Японии «О лицах, находившихся в лагерях для военнопленных» от 18 апреля 1991 года администрация края оказывает содействие Министерству здравоохранения, труда и благосостояния Японии в реализации мероприятий по поискам останков и иной деятельности, посвященной памяти японских граждан, погибших на территории бывшего СССР после Второй мировой войны.
Напомним, что 25-26 января 2007 года состоялся первый визит на Алтай сотрудников департамента социального благосостояния и помощи жертвам войны Министерства здравоохранения, труда и благосостояния Японии.
Во время визита обсуждался вопрос об установке в одном из городов края (Барнауле, Бийске или Рубцовске) памятного знака умершим японским гражданам. В результате был выбран Бийск: японской стороне очень понравился именно бийский проект монумента. Кстати, все расходы на создание и установку памятника, а это более 15 тыс. долларов, Япония взяла на себя.
В том же году, но уже летом (31 июля — 1 августа) состоялся еще один визит японской делегации, и между Министерством здравоохранения Японии и администрацией Бийска было подписано соглашение об установке в городе памятного знака японским гражданам, умершим на территории края. Его изготовили и установили специалисты МУП «Память».
Открытие памятника состоялось на действующем городском кладбище «Северном» 4 декабря 2007 года. В официальной церемонии приняли участие сотрудники японского Минздрава, гор-администрации, «Памяти» и краевого управления по обеспечению международных и межрегиональных связей.
Наиболее масштабная делегация японцев пребывала в крае 12-16 сентября 2008 года, в состав которой, помимо представителей Минздрава Японии, входили также родственники погибших японцев, всего 33 человека. Они посетили места, связанные с памятью японцев, умерших в период интернирования на территории края. В ходе визита японская делегация посетила места захоронений в Барнауле, Новоалтайске, Заринске, Рубцовске и Бийске.
